Чувство вины

В японской системе психотерапии клиенту нередко предлагается подробно написать, что для него сделали родители - и что он делает для них. Обычно, после составления списка, клиент обнаруживает, что родители сделали для него больше, чем он сделал для них. Европейские терапевты склонны интерпретировать этот прием как создание чувства вины у клиента, японцы же рассматривает это как формирование понимания долга перед родителями.

Старший дошкольник более охотно выполняет требования, когда понимает, почему они необходимы.

Я медленно считаю в уме, особенно, когда требуется скорость.

Этот тест поможет вам узнать, соблюдаете ли вы чувство меры, когда учите его «что такое хорошо, что такое плохо». Вопросы в тесте расположены по возрастающему принципу (по возрасту: от малыша к подростку).

Чувство вины — достаточно действенный и распространенный способ управления людьми.

Нужно ли чувство вины самому человеку, правильно ли создавать и поддерживать у себя чувства вины в ситуации ошибки?

''Детская ответственность начинается с нашей безусловной любви.'' Проявляя заботу о малыше и делая это именно так, как нужно ему (без переборов и недоборов), мы показываем юной личности её неповторимость, уникальность, самоценность. Только испытавший это человек сможет потом по-настоящему бережно относиться к другим людям.

Понимание своей вины и чувство вины (переживание вины) - разные вещи. Понимание "Я виноват", признание себя виновным совсем не обязательно связано с переживанием чувства вины. "Я виноват" может быть и мыслью, и чувством. В целом, понимание своей вины как некое объективное обстоятельство ближе мужчинам, переживание вины (чувство вины) - женщинам. Разбирая детскую ссору, мамы нередко определяют виноватого не по объективным обстоятельствам, а у кого из детей более виноватый вид. Убежденность в том, что понимание вины не может не сопровождаться переживанием вины, является достаточно сильным внушением. Когда-то подобные внушения оказываются педагогически полезными, в большинстве ситуаций у взрослых людей подобные убеждения скорее вредны.

Чувство вины налагает на себя сам человек вследствие совершения им поступка, нарушающего его внутренний запрет. 

Чувство вины — сочетание страха, аутоагрессии и защиты от этой внутренней агрессии.

​Вина захлёстывает родителей по любому поводу. Вам может казаться, что из-за вас малыш не спит по ночам, что у него поднялась температура, что ваш любимый ученик схватил очередную двойку, что у дочки не складываются отношения с подружками, что сын связался не с той компанией, что... тысячи «что». Может быть, это и так. Но если вы погружаетесь в свою виноватость, становится очень трудно - фактически невозможно - найти правильное решение, понять ребёнка и помочь ему. Вина отбирает силы, из-за неё вы погружаетесь с головой куда угодно: в гнев, в депрессию, в сожаление, в раскаяние, самоедство. А возвращаетесь совершенно опустошёнными и обессиленными.

​Очень часто сознательные родители переживают из-за того, что проводят со своими детьми мало времени и уделяют им мало внимания. В результате чувство вины так их загрызает, что они или балуют детей, засыпая их подарками, попустительствуют уже не невинным шалостям, или же, стремясь наверстать упущенное, кидаются воспитывать их где надо и где не надо.

Переживание (чувство) вины часто путается с чувством ответственности - готовностью платить за планируемое или совершенное (за вину). Есть люди ответственные, не склонные переживать свою вину (деятель), и есть люди, тяжело и долго переживающие свою вину, но при этом безответственные, ничего реально не сделавшие, чтобы ситуацию исправить (смотри Переживатель).

Малышу от 3 до 5-6 лет взрослые люди представляются всемогущими, всезнающими существами - ну просто волшебниками. И ребёнок готов выпрыгнуть из собственной шкурки, только чтобы дотянуться до них (то есть до родителей) и стать таким же всемогущим и независимым. (Обращали внимание: играете в шашки, мяч и т. п., ребёнок проиграл - он не хочет быть проигравшим! - это отзвук того самого желания: дотянуться до взрослого, стать как взрослый, быть с ним на равных).

– Я сдала своего собственного ребенка, сына, в интернат, – она с болезненной внимательностью изучала мое лицо, видимо, искала признаки того самого осуждения. Интересно, зачем оно ей? Чтобы забрать сына обратно?