О чем говорить с родителями. Эксперимент. Часть 1

23 ноября 2020 г. в 04:19

Автор: Катерина Мурашова, журнал «Сноб»

Это был длинный эксперимент и сравнительно сложный. Кроме обычных для моих «исследований» подростков, в нем участвовали родители и иногда даже бабушки и дедушки. В нем применялись технические средства. И вот наконец мы получили некоторые результаты и подвели некоторые итоги. Мне ведь не нужно в очередной раз повторять, что все это не имеет никакого отношения к «настоящей науке»? Я давно уже не ученый, все мои «эксперименты» — просто интеллектуальное развлечение для всех участников (включая меня саму), повод задуматься, на что-то обратить внимание, может быть, что-то изменить.

Очередное мое «исследование» состояло из двух этапов. В обоих этапах участвовали одни и те же семьи. Всего 57 семей, в которых есть подростки (собирались участвовать 65 семей, но 8 по разным причинам не довели дело до конца). По составу семьи были разные: мама-папа-сын, мама-бабушка-внучка, расширенные семьи с прародителями и тетями-дядями; подросток мог быть единственным ребенком или иметь братьев-сестер — здесь никакой унификации достичь не удалось. Сама собой получилась другая унификация: практически все родители или хотя бы один из них — с высшим образованием (важность этого обстоятельства станет понятной при описании второго этапа). Подростки — от 11 до 17 лет, 31 девочка и 26 мальчиков.

Все были позитивно мотивированы, все хотели самопознания, перемен к лучшему и, может быть, послужить науке.

Первая часть эксперимента была тайной для родителей. Ребята приходили ко мне (с некоторыми я списывалась по электронной почте), я их тестировала, и по уговору они не должны были рассказывать родителям ни о теме тестирования, ни о своих ответах. Я обоснованно (некоторые родители давали обратную связь) подозреваю, что многие, особенно младшие — 11-13 лет, не выдержали и проболтались, по крайней мере о том, что касается темы. Что касается ответов — тут, я думаю, наоборот, большинство сумело-таки сохранить тайну.

Тестирование (точнее, это был опрос) было до крайности примитивным. Ребята получали листочек с двадцатью пунктами, семантическим дифференциалом напротив каждого из них, одним вопросом и очень краткой инструкцией. Вопрос был следующим: «На какую из представленных ниже тем ты хотел бы (не хотел бы) говорить со своим родителем (выбери любого из них и отвечай про него)?» (Сразу хочу сказать, что 49 подростков выбрали мать и только 8 — отца). Дальше на семантическом дифференциале (он простирался от «очень хочу» до «очень не хочу», ноль соответствовал «мне все равно») следовало отметить степень своего хотения или нехотения. Для каждого пункта, естественно, отдельно. 21-й и 22-й пункты были пустые, без дифференциала. Туда можно было вписать то, о чем еще этому ребенку очень хочется и, наоборот, очень не хочется с родителями говорить, но чего в моем перечне не было. Заполнять 21-й и 22-й пункты было не обязательно, и 22 подростка оставили пустыми обе графы. Еще семь заполнили только «не хочу» (22-й пункт) и 13 — только «хочу» (21-й пункт). Только 15 человек заполнили оба «свободных» пункта.

Предложенные мною темы были такие:

о музыке и/или эстраде, певцах, музыкантах, иных эстрадных артистах
об оценках, уроках, школьной успеваемости
об отношениях в школе, о школьных учителях, конфликтах, интригах
о книгах, литературе в самом широком смысле
о смысле жизни
о животных, природе вообще
о правах и обязанностях подростка, живущего в семье
о компьютерах и компьютерных играх (в смысле их устройства, разнообразия и наполнения)
о компьютерах и компьютерных играх (в смысле их влияния на здоровье, интеллектуальное развитие и школьную успеваемость)
о дружбе
о любви
о сексе
об истории семьи и/или истории общества
об успехах науки и научных проблемах
об интернете и социальных сетях, принципах их функционирования, их возможностях и опасностях
о будущем (личном и общественном)
о человеческих чувствах (своих, чужих, вообще)
о кинофильмах и телесериалах
о том, что происходит в нашей стране
о том, что происходит в мире

Думаю, никого не удивит, что никто из подростков не захотел поговорить с родителями о своих обязанностях, об успеваемости, приготовлении уроков и вреде компьютерных игр. Но вот что удивительно: только двое из всех (взрослые мальчик и девочка) хотели бы поговорить в семье о человеческих чувствах. А остальные? Не доверяют? Не надеются услышать что-нибудь стоящее? Вообще не интересуются этой темой? (Пятеро еще перед началом тестирования, просмотрев бланк, напрямую меня спросили: а человеческие чувства — это как?) Причем в ответах остальных по этому пункту превалирует не «очень не хочу» (это можно было бы счесть демонстрацией), а ноль («мне все равно»).

49 человек хотели бы разговаривать с родителями о компьютерных играх и происходящем в социальных сетях (пункты — абсолютные фавориты, видимо, это действительно важно).

На другой стороне отрезка, чуть-чуть превышая «чувства», как ни странно, секс. Только четверо хотели бы что-то по этому поводу обсудить с родителями. Остальные, видимо, успешно просвещаются где-то в других местах.

Про любовь хотят говорить с родителями все девочки и пять мальчиков. Про дружбу — 15 мальчиков и 14 девочек (важность дружбы, как мы видим, не имеет половых различий).

15 же мальчиков, радуя мое сердце, очень хотели бы обсудить в семье успехи науки. И только семь девочек, то есть в два раза меньше.

Происходящее у нас в стране хотели бы обсудить с родственниками 27 подростков. Несколько больше (вот странно-то, правда?) — 35 человек — не прочь обсудить происходящее в остальном мире.

Была одна ужасная анкета: по всем пунктам (кроме общеотрицательных дидактических) парнишка 15 лет поставил нули — «мне все равно». Было две щенячье-радостных — очень хотят говорить с родителями решительно обо всем (дождемся — в следующий понедельник — результатов второй части эксперимента и восплачем о них!)

Почти две трети хотят говорить о кино, музыке, эстраде, о чем-то одном или обо всем вместе. О литературе несколько меньше — 16 подростков обоего пола, в основном, как ни странно, младшие.

Природа и животные — девичий фаворит: об этом хотят поговорить 32 человека, из них только пять мальчиков (11–14 лет).

Сейчас удивимся еще раз: подростки не хотят обсуждать с родителями будущее. Ни свое, ни общечеловеческое. Только шесть человек отметили позитивную часть спектра. А ведь вроде бы должны хотеть, многие из них уже выбирают или выбрали свой дальнейший путь.

История тоже вроде бы не в фаворитах семейных тем (хотят всего 11 человек). Но! Восемь человек (семь мальчиков и одна девочка) в дополнительном пункте «хочу поговорить» написали: война. И расшифровали устно: я люблю книжки про войну, увлекаюсь оружием, люблю кино про рыцарей и прочее. Но при этом — дополнительным пунктом. То есть война для них — не история, как была, допустим, для моего поколения и поколения моих детей. Все поняли?

Еще в дополнительных пунктах (хочу):

мода и шоу-бизнес (от меня далеко, я про них и забыла)
ток-шоу по телевизору (аналогично)
о моем увлечении, хобби (их несколько разных)

Никто не хочет говорить об увлечениях родителей. У родителей нет увлечений? Детям они (и увлечения и сами родители) неинтересны? Детей вообще не учат интересоваться другими, даже самыми близкими людьми?

Еще из дополнительных пунктов: