Интонации: Энергетика
Телеграмм-канал t.me/kozlovni
Здесь — специальная подборка стихотворений и образцов их прочтения. Зачем? Чтобы вы их копировали. Максимально точно копировали! Зачем? Чтобы освоить новые для себя интонации, тембры и речевые модели. Чтобы обогатить свой речевой арсенал, свои возможности. Успехов вам в этом замечательном деле!
Маяковский «Паспорт» — мощная энергетика, Евтушенко «Я разный» — быстрая энергетика! Тренируйтесь перед зеркалом или на камеру. Выберите небольшой отрывок стихотворения, который вы знаете наизусть и начинайте повторяйте его, раз за разом раскручивая свою энергетику. Громче! Четче! Не всегда нужно говорить быстрее, важнее делать в нужных местах ударные акценты. Проверьте — ежедневные тренировки по 15 минут скоро действительно поднимут вашу энергетику.
Научились энергично выступать перед зеркалом, переносите этот навык в жизнь: в каждом разговоре старайтесь выдавать энергетику выше вашего обычного уровня. Ваша речь слышится странно? Не важно, вначале это бывает у всех. Через две недели все устаканится и вы начнете говорить энергично и громко естественным для себя образом.
Стихи о советском паспорте
Владимир Маяковский
Я волком бы выграз бюрократизм.
К мандатам почтения нету.
К любым чертям с матерями катись любая бумажка.
Но эту…
По длинному фронту купе и кают чиновник учтивый движется.
Сдают паспорта, и я сдаю мою пурпурную книжицу.
К одним паспортам — улыбка у рта.
К другим — отношение плевое.
С почтеньем берут, например, паспорта с двухспальным английским левою.
Глазами доброго дядю выев, не переставая кланяться,
Берут, как будто берут чаевые, паспорт американца.
На польский — глядят, как в афишу коза.
На польский — выпяливают глаза в тугой полицейской слоновости —
Откуда, мол, и что это за географические новости?
И не повернув головы кочан и чувств никаких не изведав,
Берут, не моргнув, паспорта датчан и разных прочих шведов.
И вдруг, как будто ожогом, рот скривило господину.
Это господин чиновник берет мою краснокожую паспортину.
Берет — как бомбу, берет — как ежа, как бритву обоюдоострую,
Берет, как гремучую в 20 жал змею двухметроворостую.
Моргнул многозначаще глаз носильщика, хоть вещи снесет задаром вам.
Жандарм вопросительно смотрит на сыщика, сыщик на жандарма.
С каким наслажденьем жандармской кастой я был бы исхлестан и распят за то,
Что в руках у меня молоткастый, серпастый советский паспорт.
Я волком бы выгрыз бюрократизм.
К мандатам почтения нету.
К любым чертям с матерями катись любая бумажка.
Но эту…
Я достаю из широких штанин дубликатом бесценного груза.
Читайте, завидуйте, я — гражданин Советского Союза.
Утренняя пробежка
Автор и чтец Н.И. Козлов
Я погружаюсь в сон, как в маленькую смерть...
Но продираюсь сквозь завесы мрака, —
И — здравствуй, утро! Здравствуй, жизнь без страха!
Во имя жизни выбираю сметь!
И в улицу, бегом, свободою вздохнуть
И рассказать душе про бестолковость мести.
О, здравствуй, небо! Мы с тобою вместе
Взлетим туда, где ляжет новый путь.
Бегу вперед, а ты меня веди.
От солнца жмурюсь, ножками стараюсь, —
Ну, здравствуй, Жизнь! Тут весело, я справлюсь —
С тобой и с Солнцем я непобедим!
Песнь о Буревестнике
Читает Н.И. Козлов
Над седой равниной моря ветер тучи собирает. Между тучами и морем гордо реет Буревестник, черной молнии подобный. То крылом волны касаясь, то стрелой взмывая к тучам, он кричит, и — тучи слышат радость в смелом крике птицы. В этом крике — жажда бури! Силу гнева, пламя страсти и уверенность в победе слышат тучи в этом крике.
Чайки стонут перед бурей, — стонут, мечутся над морем и на дно его готовы спрятать ужас свой пред бурей. Глупый пингвин робко прячет тело жирное в утесах… Только гордый Буревестник реет смело и свободно над седым от пены морем!
Гром грохочет. В пене гнева стонут волны, с ветром споря. Вот охватывает ветер стаи волн объятьем крепким и бросает их с размаху в дикой злобе на утесы, разбивая в пыль и брызги изумрудные громады. Буревестник с криком реет, черной молнии подобный, как стрела пронзает тучи, пену волн крылом срывает.
Вот он носится, как демон, — гордый, черный демон бури, — и смеется, и рыдает… Он над тучами смеется, он от радости рыдает! В гневе грома, — чуткий демон, — он давно усталость слышит, он уверен, что не скроют тучи солнца, — нет, не скроют!
— Буря! Скоро грянет буря!
Это смелый Буревестник гордо реет между молний над ревущим гневно морем; то кричит пророк победы:
— Пусть сильнее грянет буря!..
Евгений Евтушенко «Я разный»
Я разный — я натруженный и праздный.
Я целе- и нецелесообразный.
Я весь несовместимый, неудобный,
застенчивый и наглый, злой и добрый.
Я так люблю, чтоб все перемежалось!
И столько всякого во мне перемешалось
от запада и до востока,
от зависти и до восторга!
Я знаю — вы мне скажете: «Где цельность?»
О, в этом всем огромная есть ценность!
Я вам необходим. Я доверху завален,
как сеном молодым машина грузовая.
Лечу сквозь голоса, сквозь ветки, свет и щебет,
и — бабочки в глаза, и — сено прет сквозь щели!
Да здравствуют движение и жаркость,
и жадность, торжествующая жадность!
Границы мне мешают… Мне неловко
не знать Буэнос-Айреса, Нью-Йорка.
Хочу шататься, сколько надо, Лондоном,
со всеми говорить — пускай на ломаном.
Мальчишкой, на автобусе повисшим,
Хочу проехать утренним Парижем!
Хочу искусства разного, как я!
Пусть мне искусство не дает житья
и обступает пусть со всех сторон…
Да я и так искусством осажден.
Я в самом разном сам собой увиден.
Мне близки и Есенин, и Уитмен,
и Мусоргским охваченная сцена,
и девственные линии Гогена.
Мне нравится и на коньках кататься,
и, черкая пером, не спать ночей.
Мне нравится в лицо врагу смеяться
и женщину нести через ручей.
Вгрызаюсь в книги и дрова таскаю,
грущу, чего-то смутного ищу,
и алыми морозными кусками
арбуза августовского хрущу.
Пою и пью, не думая о смерти,
раскинув руки, падаю в траву,
и если я умру на белом свете,
то я умру от счастья, что живу.
Дети бывают копушами, дети нередко разыгрывают копуш... Как на это реагировать?
Представил всё происходящее в лицах: дочка 6 лет, мама и папа. Итак...
— О господи, ты не готова?
Нам выходить давно пора,
Нас ждать не будут доктора.
Мы опоздаем, дочка, снова!
— Ну мама, как же ты достала!
У этой кофты подвороты...
И очень узкие колготы.
Ну помоги одеться, мама!
— Ну ладно, ладно, помогу...
Сиди спокойно и не злись.
Но ты сама-то шевелись!
— Не торопи, я не могу
Сюда, в штаны, продеть ногу!
— Дочурка, побыстрей немного,
Совсем с ума сойду, ей богу!
— Я не могу быстрее, мама!
— О горе, как же ты упряма!
На помощь маме прибыл папа:
— Любимая, расслабься.
Лапа,
на уговорах ставим точку.
Не беспокойся за врачей,
Займемся нашей милой дочкой.
Взгляни на папу! Так-то лучше.
Ну, а теперь меня послушай.
О дочка, свет моих очей!
На кофте, слышу, подвороты,
Они — такие обормоты! —
Мешают дочке дорогой.
Но не волнуйся, дорогая,
Мы их отпорем, боже мой!
Смотри — вот кофточка другая,
Для поликлиники как раз.
Её наденем в этот раз.
Я достаю секундомер —
Поправь лицо! Никто не помер.
Забег на время, кто не понял.
Контрольный сделаем замер.
Зачет по кофте: «Снять — надеть» —
И для развития сноровки
Начнем, понятно, с тренировки.
Порадуй папу, дочка! Геть!
(Всего одна минута где-то —
И чудо! Всё уже надето...)
Ну вот и славно. Как вернетесь,
То к упражнению вернетесь.
Программа бодрая у нас:
Сними наряд. Надень наряд.
Еще разок. И так подряд,
Пока луч солнца не погас.
И, по оценкам оптимиста,
Ты будешь делать столько раз,
Пока не будешь делать быстро!
Такая вот у нас программа.
Не огорчай, дочурка, маму!
Автор и чтец Н.И. Козлов
Маяковский «Паспорт» — мощная энергетика, Евтушенко «Я разный» — быстрая энергетика! Тренируйтесь перед зеркалом или на камеру. Выберите небольшой отрывок стихотворения, который вы знаете наизусть и начинайте повторяйте его, раз за разом раскручивая свою энергетику. Громче! Четче! Не всегда нужно говорить быстрее, важнее делать в нужных местах ударные акценты. Проверьте — ежедневные тренировки по 15 минут скоро действительно поднимут вашу энергетику.
Научились энергично выступать перед зеркалом, переносите этот навык в жизнь: в каждом разговоре старайтесь выдавать энергетику выше вашего обычного уровня. Ваша речь слышится странно? Не важно, вначале это бывает у всех. Через две недели все устаканится и вы начнете говорить энергично и громко естественным для себя образом.
Стихи о советском паспорте
Владимир Маяковский
Я волком бы выграз бюрократизм.
К мандатам почтения нету.
К любым чертям с матерями катись любая бумажка.
Но эту…
По длинному фронту купе и кают чиновник учтивый движется.
Сдают паспорта, и я сдаю мою пурпурную книжицу.
К одним паспортам — улыбка у рта.
К другим — отношение плевое.
С почтеньем берут, например, паспорта с двухспальным английским левою.
Глазами доброго дядю выев, не переставая кланяться,
Берут, как будто берут чаевые, паспорт американца.
На польский — глядят, как в афишу коза.
На польский — выпяливают глаза в тугой полицейской слоновости –
Откуда, мол, и что это за географические новости?
И не повернув головы кочан и чувств никаких не изведав,
Берут, не моргнув, паспорта датчан и разных прочих шведов.
И вдруг, как будто ожогом, рот скривило господину.
Это господин чиновник берет мою краснокожую паспортину.
Берет — как бомбу, берет — как ежа, как бритву обоюдоострую,
Берет, как гремучую в 20 жал змею двухметроворостую.
Моргнул многозначаще глаз носильщика, хоть вещи снесет задаром вам.
Жандарм вопросительно смотрит на сыщика, сыщик на жандарма.
С каким наслажденьем жандармской кастой я был бы исхлестан и распят за то,
Что в руках у меня молоткастый, серпастый советский паспорт.
Я волком бы выгрыз бюрократизм.
К мандатам почтения нету.
К любым чертям с матерями катись любая бумажка.
Но эту…
Я достаю из широких штанин дубликатом бесценного груза.
Читайте, завидуйте, я — гражданин Советского Союза.
Утренняя пробежка
Автор и чтец Н.И. Козлов
Я погружаюсь в сон, как в маленькую смерть...
Но продираюсь сквозь завесы мрака, —
И — здравствуй, утро! Здравствуй, жизнь без страха!
Во имя жизни выбираю сметь!
И в улицу, бегом, свободою вздохнуть
И рассказать душе про бестолковость мести.
О, здравствуй, небо! Мы с тобою вместе
Взлетим туда, где ляжет новый путь.
Бегу вперед, а ты меня веди.
От солнца жмурюсь, ножками стараюсь, —
Ну, здравствуй, Жизнь! Тут весело, я справлюсь —
С тобой и с Солнцем я непобедим!
Песнь о Буревестнике
Над седой равниной моря ветер тучи собирает. Между тучами и морем гордо реет Буревестник, черной молнии подобный. То крылом волны касаясь, то стрелой взмывая к тучам, он кричит, и — тучи слышат радость в смелом крике птицы. В этом крике — жажда бури! Силу гнева, пламя страсти и уверенность в победе слышат тучи в этом крике.
Чайки стонут перед бурей, — стонут, мечутся над морем и на дно его готовы спрятать ужас свой пред бурей. Глупый пингвин робко прячет тело жирное в утесах… Только гордый Буревестник реет смело и свободно над седым от пены морем!
Гром грохочет. В пене гнева стонут волны, с ветром споря. Вот охватывает ветер стаи волн объятьем крепким и бросает их с размаху в дикой злобе на утесы, разбивая в пыль и брызги изумрудные громады. Буревестник с криком реет, черной молнии подобный, как стрела пронзает тучи, пену волн крылом срывает.
Вот он носится, как демон, — гордый, черный демон бури, — и смеется, и рыдает… Он над тучами смеется, он от радости рыдает! В гневе грома, — чуткий демон, — он давно усталость слышит, он уверен, что не скроют тучи солнца, — нет, не скроют!
— Буря! Скоро грянет буря!
Это смелый Буревестник гордо реет между молний над ревущим гневно морем; то кричит пророк победы:
— Пусть сильнее грянет буря!..
Евгений Евтушенко «Я разный».
Я разный — я натруженный и праздный.
Я целе- и нецелесообразный.
Я весь несовместимый, неудобный,
застенчивый и наглый, злой и добрый.
Я так люблю, чтоб все перемежалось!
И столько всякого во мне перемешалось
от запада и до востока,
от зависти и до восторга!
Я знаю — вы мне скажете: «Где цельность?»
О, в этом всем огромная есть ценность!
Я вам необходим. Я доверху завален,
как сеном молодым машина грузовая.
Лечу сквозь голоса, сквозь ветки, свет и щебет,
и — бабочки в глаза, и — сено прет сквозь щели!
Да здравствуют движение и жаркость,
и жадность, торжествующая жадность!
Границы мне мешают… Мне неловко
не знать Буэнос-Айреса, Нью-Йорка.
Хочу шататься, сколько надо, Лондоном,
со всеми говорить — пускай на ломаном.
Мальчишкой, на автобусе повисшим,
Хочу проехать утренним Парижем!
Хочу искусства разного, как я!
Пусть мне искусство не дает житья
и обступает пусть со всех сторон…
Да я и так искусством осажден.
Я в самом разном сам собой увиден.
Мне близки и Есенин, и Уитмен,
и Мусоргским охваченная сцена,
и девственные линии Гогена.
Мне нравится и на коньках кататься,
и, черкая пером, не спать ночей.
Мне нравится в лицо врагу смеяться
и женщину нести через ручей.
Вгрызаюсь в книги и дрова таскаю,
грущу, чего-то смутного ищу,
и алыми морозными кусками
арбуза августовского хрущу.
Пою и пью, не думая о смерти,
раскинув руки, падаю в траву,
и если я умру на белом свете,
то я умру от счастья, что живу.
Дети бывают копушами, дети нередко разыгрывают копуш... Как на это реагировать?
Представил всё происходящее в лицах: дочка 6 лет, мама и папа. Итак...
- О господи, ты не готова?
Нам выходить давно пора,
Нас ждать не будут доктора.
Мы опоздаем, дочка, снова!
- Ну мама, как же ты достала!
У этой кофты подвороты...
И очень узкие колготы.
Ну помоги одеться, мама!
- Ну ладно, ладно, помогу...
Сиди спокойно и не злись.
Но ты сама-то шевелись!
- Не торопи, я не могу
Сюда, в штаны, продеть ногу!
- Дочурка, побыстрей немного,
Совсем с ума сойду, ей богу!
- Я не могу быстрее, мама!
- О горе, как же ты упряма!
На помощь маме прибыл папа:
- Любимая, расслабься.
Лапа,
на уговорах ставим точку.
Не беспокойся за врачей,
Займемся нашей милой дочкой.
Взгляни на папу! Так-то лучше.
Ну, а теперь меня послушай.
О дочка, свет моих очей!
На кофте, слышу, подвороты,
Они - такие обормоты! -
Мешают дочке дорогой.
Но не волнуйся, дорогая,
Мы их отпорем, боже мой!
Смотри - вот кофточка другая,
Для поликлиники как раз.
Её наденем в этот раз.
Я достаю секундомер -
Поправь лицо! Никто не помер.
Забег на время, кто не понял.
Контрольный сделаем замер.
Зачет по кофте: «Снять - надеть» -
И для развития сноровки
Начнем, понятно, с тренировки.
Порадуй папу, дочка! Геть!
(Всего одна минута где-то -
И чудо! Всё уже надето...)
Ну вот и славно. Как вернетесь,
То к упражнению вернетесь.
Программа бодрая у нас:
Сними наряд. Надень наряд.
Еще разок. И так подряд,
Пока луч солнца не погас.
И, по оценкам оптимиста,
Ты будешь делать столько раз,
Пока не будешь делать быстро!
Такая вот у нас программа.
Не огорчай, дочурка, маму!
Читает автор
Читает Н.И. Козлов
Линия Энергии
Читает Н.И. Козлов
Да, господа, да!
Мой научный трактат окончательно разрушил последнее возражение моих оппонентов и свидетельствует о том, каким порой извилистым путем шагает истина во второй половине 18-го столетия.
А иными словами, в наше время, господа!
Перед вами уже ставшая классическая схема вытягивания самого себя из болота за волосы, гениально в свое время проделанная незабвенным бароном. Нынешние схоласты и демагоги еще кое-где и сейчас твердят: «Невозможно!»
Трусы и ретрограды!
Я, как ученый-теоретик утверждаю, что главное - это правильно найти точку приложения рычага. Вот и все.
Вопросы есть?
Штормит весь вечер, и пока Заплаты пенные лaтают Разорванные швы песка Я наблюдаю свысока Как волны головы ломают
И я сочувствую слегка Погибшим им — издалека
Я слышу хрип и смертный стон И ярость, что не уцелели Ещё бы — взять такой разгон Набраться сил, пробить заслон И голову сломать у цели!
И я сочувствую слегка Погибшим им — издалека
А ветер снова в гребни бьёт И гривы пенные ерошит Волна барьера не возьмёт Ей кто-то ноги подсечёт И рухнет смыленная лошадь
Мы посочувствуем слегка Погибшей ей — издалека
Так многие сидят в веках На берегах — и наблюдают Внимательно и зорко, как Другие рядом на камнях Хребты и головы ломают
Они сочувствуют слегка Погибшим — но издалека
Но в сумерках морского дна В глубинах тайных кашалотьих Родится и взойдёт одна Неимоверная волна На берег ринется она И наблюдающих поглотит
Я посочувствую слегка Погибшим им — издалека