Хорошие манеры
Что касается хороших манер, то конкретный их список варьируется в разных культурах, в связи с чем воспитанность иногда определяют как способность и привычку следовать правилам поведения, принятым в референтной группе.
Если вы взяли за образец манеры английской королевы, не очевидно, что на Востоке вы произведете соответствующее впечатление. Вас могут счесть не очень воспитанным человеком, если во время еды вы не рыгаете (это принято на Востоке как знак пищевого удовлетворения) и наливаете гостям полную чашку чая, при том что на Востоке воспитанные люди наливают дорогим гостям чай понемногу, чтобы показать готовность поухаживать за ними еще раз...
Однако бомж среди других других бомжей никогда не будет признаваться воспитанным человеком ровно потому, что бомжи правила поведения, хорошие манеры и воспитанность не признают в принципе↑.
При этом часто, заботясь о воспитании хороших манер, мы получаем скованность, страх того, что нас и наше поведение оценят негативно. В этом случае не надо путать - внимательность к собственному поведению и потребностям окружающих - это одно, а склонность бояться и зависимость от оценок окружающих - другое. Если эта проблема касается вас, значит, у вас теперь две задачи: и манерами своими заниматься, и учиться уверенному поведению, снимать зависимость от оценок окружающих. Справитесь?
У аристократов одновременно воспитывались и хорошие манеры, и независимость от оценок окружающих.
Рассказ из книги Ю.Б. Гиппенрейтер "Продолжаем общаться с ребенком. Так?"
В семью пришли гости с детьми. Сели за красиво накрытый стол: несколько взрослых и пять–шесть детей в возрасте от трех до двенадцати лет. Взрослые строго следят, чтобы их дети вели себя «прилично», притихшие дети стараются быть «на высоте». Около трехлетней девочки на столе лежит ее куколка – голышок из пластмассы.
Неожиданно хозяин дома с озорным видом хватает куколку и отправляет ее в банку с лечо. Куколка смешно торчит внутри банки, наполовину утонув в томатном соусе с кусками перца. От неожиданности все замирают, потом разражаются смехом. Куколку общими усилиями выковыривают из банки, вытирают бумажной салфеткой… Постепенно все успокаиваются. И тут – резкое движение того же взрослого «проказника», и куколка опять в лечо. Все повторяется; общий шум, увещевания взрослых, восторг детей. Опять все приходит в норму.
Жена виновника подозрительно на него косится, дети же не сводят с него глаз с выражением восхищения и горячей надежды. «Баловник» принимает грустный и послушный вид, впрочем, поглядывая искоса на детей. В конце концов, куколка в третий раз отправляется в банку под хохот детей до колик в животе («Мы так и знали!»), а потом еще пару раз – уже руками детей. Наконец, общее решение: «Ну, теперь хватит, уже насмеялись и наигрались!» Вымыли перемазанные руки, куколку тоже отмыли под краном. Начались более серьезные и более спокойные разговоры.
Как повела себя куколка – предоставим воображению читателей. А когда стали собираться домой, трехлетняя гостья взмолилась: «Мама, давай здесь останемся жить!». Другие статьи Ю.Б. Гиппенрейтер