Внушение и воспитание (Бехтерев В.М.)

Можно привести много примеров, где проявляется необычайная детская впечатлительность и внушаемость. Достаточно бывает иногда неосторожно произнесенного при ребенке слова о совершенном убийстве или каком-либо другом тяжелом происшествии, и ребенок будет уже тревожно спать ночью или даже подвергнется ночному испугу или кошмару. Вот почему обстановка и в особенности окружающая среда всегда оказывает на воспитание ребенка огромное влияние.

Особая впечатлительность детей стоит в тесной связи с необычайной их внушаемостью, благодаря которой ребенку легко прививается как все дурное, так и хорошее.

Как велико значение внушения в детской жизни показывает, между прочим, тот факт, что маленькие дети легко успокаиваются после ушиба, коль скоро подуть на ушибленное место.

Известно далее, что маленькие дети успокаиваются в присутствии близких им лиц и тотчас же быстро засыпают.

Поразительно также, как легко дети подвергаются чувственному внушению. Достаточно, чтобы окружающие обнаруживали веселое настроение, и это настроение тотчас же заражает и детей; с другой стороны, испуг и растерянность старших тотчас же передается и ребенку.

Wittasсk сообщает, что при рассматривании картин ему удалось прививать детям по желанию ту или другую чувственную реакцию в зависимости от того, обнаруживал ли он сам удовольствие или неудовольствие при представляемом предмете.

Plecher также имел аналогичные наблюдения. Поставив на стол стакан, наполненный не совсем крепким уксусом, он выпивал его в присутствии маленькой девочки со всеми признаками удовольствия, после чего и девочка просила о том же и выпивала полстаканчика. Хотя лицо девочки при этом стягивалось, но она произносила «хорошо» и требовала вскоре после того еще и остаток. В другом случае на вопрос: «Хороша ли твоя кукла?» — получался энергичный ответ: «Да», но, когда автор отходил с замечанием, что кукла дурная и что она злая, девочка клала куклу со страхом или бросала ее в угол, хотя в другое время она ее обожала.

Благодаря поразительной внушаемости и свидетельские показания детей страдают неправдивостью, в чем согласно большинство авторов.

Plecher приводит поразительный пример внушаемости из своей собственной практики, иллюстрирующий только что сказанное.

Он спросил около 11 часов дня своих учеников: не видел ли кто из них что-либо, лежавшее на его столе? Никто ничего не сообщил. На его дальнейшие вопросы, не видал ли кто-либо положенный им ножик, из 54 учеников 29, то есть 57%, ответили, что они его видели, и притом ответило таким образом известное число таких учеников, которые со своего места не могли ничего видеть; 7 учеников видели даже, как он ножом резал бумагу и после того положил ножик, 3 — как он чинил карандаш и 1 — как он отрезал резинку для физических опытов. На объяснение Рlecher'а, что ножик после перерыва в занятиях исчез со стола, первоначально было молчание, затем стали выяснять, что мальчик Г., который за короткое время перед тем обвинялся в воровстве, во время перерыва в занятиях держался вблизи стола, как бы желая осмотреть поставленные аппараты. В действительности автор в течение всего предобеденного времени не вынимал ножа из своего кармана. Ученик Г. вышел из комнаты в числе первых и во время перерыва находился все время на школьном дворе в непосредственной близи с ним.

Как велико внушающее влияние на детей даже простых вопросов, демонстрируют известные опыты Stern'а, показывающие, между прочим, как и предыдущий случай, какую ценность могут иметь свидетельские показания детей на суде. Автор предъявлял испытуемым детям картинку в течение 3/4 секунды и требовал от детей, чтобы они сообщили о виденном, после чего предлагал им заготовленные ранее вопросы. Оказалось, что при простом сообщении число ложных ответов достигало 6%, при опросах оно достигало 33%. Этот результат объясняется тем, что всякий вопрос до некоторой степени оказывает уже внушающее влияние на испытуемого.

Lipmann, проводя специальные опыты над влиянием внушающих вопросов на детей, убедился, что у детей меньшего возраста внушаемость значительно больше, нежели у детей старшего возраста.

Коsоg проделывал над 9-летними детьми опыты со специальной целью: выяснить внушаемость по отдельным органам. При этом оказалось, что при испытании осязания внушающее влияние можно было установить в 45%, в органе зрения — в 55, в области слуха — в 65, в области обоняния — в 72,5-78,75, в области вкуса — 75%. Все же 600 отдельных опытов дали 390, или 65%, удавшихся внушающих влияний. При этом, внушаемость, по автору, больше обнаруживалась у более способного ученика, нежели у среднего, а у последнего больше, чем у менее способного; но автор допускает в этом случае возможность случайности.

Поразительной детской внушаемостью объясняются, между прочим, и такие явления, как детские психические эпидемии, и в числе их одно из поразительных явлений этого рода представляет собою детский крестовый поход 1212 г. Можно ли, в самом деле, иначе объяснить, как силой внушения, странное влечение детей, которые вопреки воле родителей выскакивали из окон, чтобы присоединиться к проходящим детским толпам, направлявшимся в Святую Землю с целью освободить Гроб Господень. Сумасшедшая идея освободить Гроб с помощью детских рук подавляла совершенно в детях всякий страх перед неизвестностью и увлекала их под видом чарующей воображение мнимой божественной миссии на путь верной гибели и рабства.

С тех пор столь грозных детских эпидемий не случалось в истории отчасти, может быть, потому, что дети ныне живут обыкновенно в условиях, исключающих большое их скопление на улицах. Однако в школах детские психические эпидемии случаются сплошь и рядом. Они описывались многими авторами, и вряд ли нужно приводить здесь примеры таких школьных эпидемий. Чаще всего они выражаются в распространении среди детей судорожных и иных форм истерии и истерической хореи. Хотя в происхождении этих детских психических эпидемий играют роль такие явления, как наследственное расположение, малокровие и т. п., но, собственно, непосредственной причиной здесь все же является психическая зараза, основанная на внушающем действии примера и переживании соответствующей эмоции. Всем известно, что достаточно одного истерического или эпилептического приступа среди детей, чтобы в известных случаях развилась судорожная эпидемия, захватывающая нескольких школьников.

Влияние внушения на детский ум доказывают и случаи тайного бегства детей для выполнения отдаленных путешествий, например, в Америку или к Северному полюсу, под влиянием чтения книг Майна Рида, Жюля Верна и др. Так, два маленьких 13-летних баварца, начитавшись книг, захватили тайно от родных деньги и оружие и отправились в путешествие к Северному полюсу, чтобы охотиться за белыми медведями (Plecher).

Чтение книг, действующих на воображение, вообще оказывает на детей огромное внушающее влияние. Известны примеры, что дети совершали тяжкие преступления исключительно под влиянием чтения книг, в которых описываются преступления и где сами преступники являются героями. Так, четыре 13-14-летних мальчика под влиянием чтения разбойничьих историй основали воровскую шайку и совершили ряд больших краж (Plecher).

Тот же автор сообщает, как в 1908 г. после наделавшей большого шума истории с вымогательством посредством угрожающих писем, направленных к одному богатому мюнхенцу с требованием 100 000 марок, последовал целый ряд подобных же историй с вымогательством путем угрожающих писем и в других местах Германии, причем виновниками всех этих историй оказались дети в возрасте, не превышавшем 15 лет. Нет надобности говорить, что в России в период экспроприации эти явления были обычными и, вероятно, из России они и распространились на Германию. В России они нередко совершались также подростками и детьми из подражательности и под влиянием описаний, которыми в то время были наполнены столбцы газет.

Равным образом известны и самоубийства под влиянием тех же условий. Н. Plecher рассказывает, как одна 17-летняя девушка, Fanny Schneider из Wilhelmshafen, решила покончить с собою, открывши кран газового рожка. Причиной было то, что она начиталась романа, под влиянием которого ей захотелось однажды «так же прекрасно» умереть, как описывалось в этом романе. Будучи уже мертвой, она еще держала в правой руке книгу своего романа.

Еще более яркими примерами детской внушаемости являются патологические случаи, особенно же случаи развития нервных состояний под влиянием внешних впечатлений. Всем известно, например, что испуг, простой испуг, служит одной из частых причин развития падучей, которая в таких случаях нередко остается на всю жизнь.

Также нередко под влиянием пережитого страха дети подвергаются заиканию, которое с течением времени закрепляется и при новых волнениях еще более усиливается.

Далее известно, что ребенок, раз увидевши судороги, и сам подвергается судорожным состояниям. Таким образом, часто развиваются у детей хореические и истерические судороги. Полагаю, что эти факты настолько общеизвестны, что совершенно излишне здесь приводить им примеры.

Не менее часты случаи параличей, развивающихся у детей по внушению. Можно было бы привести многочисленные примеры развития у детей таких параличей, которые раз развившись, также быстро исчезали при соответственном внушении.

А вот, например, мальчик 9-10 лет, доставленный в клинику с диагнозом «расширение спинного мозга». У него оказался вялый паралич обеих ног и другие сопутствующие явления. Ошибочость диагноза, однако, обнаружилась тотчас же, как только приступили к электрическому исследованию, так как ребенок внезапно спрыгнул с кровати, и побежал. Оказалось, что мальчик как-то был сброшен и при этом он слышал рассказ, как другой ребенок после такого падения сделался несчастным. Вследствие этого походка его становилась все хуже и хуже, пока дело не дошло до паралича ног.

Таких или подобных случаев с истерическими расстройствами того или иного рода у детей можно было бы указать множество. Baginsky приводит несколько примеров, где болезни у детей, развившись психическим путем, исправлялись затем путем простого внушения. Но я приведу здесь лишь еще один случай, бывший под моим наблюдением.

Девочка около 12 лет, бегая по комнатам во время игры, случайно наткнулась одной стороной живота на угол рояля. Самый ушиб не имел бы, вероятно, последствий вследствие его незначительности, если бы не испуг ребенка, и оханье и аханье над ним взрослых. В результате девочка заболевает параличом нижних конечностей с контрактурой, от которых она освободилась лишь спустя несколько месяцев путем простого внушения в гипнозе о возможности ходьбы.

Не менее убедительным доказательством детской внушаемости является развитие половых извращений. Хотя многими признавалось и признается, что половые извращения являются результатом неблагоприятной наследственности и прирожденных уклонений, но несомненно, что кроме условий невропатической наследственности большинство из них обусловливается, главным образом, детской впечатлительностью, приводящей к тому, что однажды пережитые впечатления, почему-либо сопровождавшиеся эротическим возбуждением, сохраняются в виде прочной ассоциации наподобие сочетательного рефлекса, благодаря чему иногда на всю жизнь упрочивается связь двух явлений — данного внешнего впечатления и эротического возбуждения — в такой мере, что каждый раз вместе с возникновением того же впечатления наступает и эротическое возбуждение, с повторением же этого возбуждения при необычных условиях нарушается и даже утрачивается возможность нормальной половой функции.

Вряд ли нужно здесь входить в подробности того, чем обусловливается вообще детская впечатлительность и поразительная детская внушаемость. Достаточно сказать, что основой ее, как надо думать, являются, с одной стороны, недостаточно развитые задерживающие механизмы в центрах и с другой — недостаточная опытность, отсутствие прочно сложившегося мировоззрения, а также слабо развитая критическая способность детей, благодаря чему они легко принимают на веру то, что взрослые встречают с критикой рассудка. В помощь этому служит также привычное признание авторитетности за старшими, действия и слова которых обычно и служат предметом детской подражательности и внушения.

Все вышеизложенное не оставляет сомнения в том, как велико вообще значение внушения в психической жизни ребенка, какое влияние оно оказывает вообще на детей и к каким последствиям оно может приводить в известных случаях.

Отсюда понятно и значение внушения в воспитании.

Значение внушения для воспитания, сколько известно, впервые было указано Berillon'ом в его докладах еще в 66-м и в 87-м годах. Позднее, и другие врачи и педагоги останавливались на значении внушения в деле воспитания. Между прочим, Fогеl признает внушение за основное руководство правильного воспитания. «Добрая часть педагогики, — по его словам, — покоится на правильно понятом и выполняемом внушении».

По Vегwоrn'у, все воспитание покоится на внушении. Дитя воспринимает представления, которые мы ему даем, без дальнейшего, не проверяя и даже не имея возможности проверить, в какой мере правильны и соответственны те представления, которые мы у них возбуждаем и которые они усваивают. Мы говорим ребенку: этого ты не должен, этого нельзя, так нужно делать, это хорошо, это дурно и т. д. Дитя принимает сказанное, не вникая в него, и таким образом получает первые основные эстетические понятия.

Первоначальные ступени духовного развития состоят вообще в усвоении такого рода внушений. Но все эти внушения продолжают действовать также и в дальнейшей жизни взрослых, ибо, что ребенок себе усвоил, как известно, много прочнее, чем то, что приобретается во взрослом состоянии или в позднейшем возрасте.

Наше воспитание вообще основывается в значительной мере на внушении и вызывании подражания как неизбежных способах воздействия родителей и вообще старших лиц на детей и подростков.

Личность учителя для детей обыкновенно оказывает больше влияния, нежели родители, которых дети знают не только с хороших, но и со слабых сторон, тогда как слабые стороны учителя для них остаются скрытыми или малоизвестными. По Plecher'у, три главных условия внушения: подражание, утверждение и повторение — действуют в личности учителя. Дитя принимает слова учителя в большинстве случаев за безусловную истину. Если же они будут достаточно часто повторяться, то не может быть больше для него никакого сомнения.