Умолчание
Умолчание опирается на неточность человеческой речи. Когда мы говорим, то пропускаем многие детали, умалчиваем о них. Например, говоря: «Маша ела кашу», мы умалчиваем о том, что Маша — это ребенок женского пола, а не медвежонок. Что ела кашу она, скорее всего из тарелки, ложкой, сидя на стуле за столом. Что каша сварена из крупы, а не из кошачьего корма. И так далее. Программисты называют такую необязательную информацию заданной по-умолчанию. Вся информация по-умолчанию берется из контекста: то есть, из знаний о том, что говорилось перед этим, по какому поводу, какая была тема, к чему это относилось.
Пропущенные детали непосредственно связаны с нашей способностью предсказывать заранее речь собеседника. Мы мысленно восстанавливаем недостающие детали так, как будто спросили о них и получили точный ответ. В свою очередь, рассказчик примерно представляет себе, какие вопросы вы можете задать, и старается пояснить детали, о которых он умолчал, но вы могли их понять неправильно.
Например, если речь идет о медвежонке, то слова могут выглядеть так: «Медвежонок Маша ела кашу». Или так: «Маша ела кашу. Маша — это наш медвежонок». Или так: «Маша ела кашу и измазала себе всю морду». Первый случай — простой текст, где детали, о которых нельзя умолчать, объясняются заранее. Второй случай — текст с умолчанием и последующим пояснением. В нем почти нет элемента неожиданности и совсем нет элемента озарения. Местоимение «наш» уже подсказывает, что речь идет не о девочке (кстати, попробуйте убрать местоимение и сравнить). Отгадку вам разжевывают, словно кашу, и кладут в рот. Наконец, третий случай представняет собой простенький аникс, который предоставляет аудитории самой догадаться о том, что слово «морда» намекает на животное.
Другой пример. Врач кричит: «Сегодня делаем только переломы!» — и разочарованные пациенты уходят. (М.Задорнов). Врач умалчивает о том, что они делают рентненовские снимки переломов, и сокращает свою речь. А если эти слова процитировать слушателям в зале, то можно все понять по-другому. Поначалу это звучит так, словно врачи ломают ноги. Это неожиданно. Но затем люди восстанавливают примерный контекст, в котором такое могло быть сказано, и понимают, что все вполне логично. Наступает озарение.