Лишин, Олег Всеволодович
Лишин, Олег Всеволодович (18.X.1931 – 3.V.2009) - кандидат психологических наук, ведущий научный сотрудник Психологического института РАО.
Автор книги "Педагогическая психология воспитания". Продвигал коммунарское движение.
Памяти товарища
ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ Лето 2009 № 3 (52)
Олег Всеволодович Лишин стал известен нам недавно – опубликовал две статьи в журнале «Здравый смысл», выступил с докладом о психологии подростков на собрании РГО… Я знал его с наших студенческих лет, и теперь, после похорон, стал собирать информацию, которая оказалась удивительно интересной, легко могла бы заполнить страницы интересной книги! Среди документов я увидел поразительное, уникальное обращение Лишина-отца к подростку-сыну, датированное 8 октября 1944 года (ещё гремела Великая Отечественная). Вот что он завещал: «Умышленно, без всякой рисовки, написал я в виде эпиграфа изречение Эпикура – “проживи незаметно”. Как хочешь пойми – незаметно ли для себя, незаметно ли для людей, всё равно. Только легко. Пусть жизнь протечёт незаметно. Может быть, тебе и покажется этот совет, как гражданину, недостойным и неуместным, но мне, свидетелю начала эпохи великих потрясений, свидетелю ужасных несчастий народа, только это изречение великого философа древности и приходит в голову, в виде последнего моего тебе совета, написанного на 46 году жизни, когда жизнь уже клонится к закату».
Сильный, достойный характер и аналитический ум звучат в этом напутствии, и сын жил легко, в охотку, а со стороны посмотреть – так трудно, что мало кто и справился бы на его месте. Он всегда был лидером и никогда – администратором или генералом. Он всегда создавал и вёл группы людей. Они шли за ним, как по следам доброго великана, а он шагал вперёд, к новым интересам, создавая новые группы и союзы людей.
Почти с самого начала с ним была Аркадия Константиновна – одному бы всё же столько не свернуть! В студентах мы называли их Ада и Олег – вот так и будем говорить. Исторический (Ада) и биологический (Олег) факультеты МГУ. И солидная – на всю Москву – общественная работа – организация молодёжных групп Подмосковного, исторически-познавательного туризма. Мои друзья и я лично переквалифицировались в туристов-водников – на всю жизнь, до старости, а Олег и Ада посматривали на нас снисходительно – мол, гуляете? А вот мы… Они начали с ухода из Москвы – далёкий Нарын-Кол (противочумная станция), затем Уральский заповедник Денежкин Камень (организация группы спелеологов), затем – настоящее призвание для обоих – работа с детьми в школе-интернате. Именно эта работа в различных вариантах (вплоть до серьёзной, обобщающей теоретической деятельности в Академии педагогических наук) и составила содержание их жизни – в Подмосковье, Москве и множестве точек, куда их забрасывали походы – воспитывающие и объединяющие детей и подростков. Дети – трое своих и многие чужие – составляли важную часть их жизни. Они легко брали чужих, не вполне благополучных, детей в семью, чтобы «выручать» их. Брали на время, не официально, а потом «отпускали», сочтя, что подросток более-менее уже «созрел». А из своих детей они воспитывали себе смену – когорту будущих воспитателей.
Лучшее моё воспоминание об Олеге – грузный, могучий, улыбающийся сидит он в тесной квартирке при школе, окружённый семьёй, воспитанниками и с огромным, всегда голодным догом (с едой у них вообще было строго). И всегда за тем же столом сидел приезжий учитель – энтузиаст походов и других неформальных методов воспитания. Лишины помогали, чем могли, узнавали, что делают коллеги (помню, рассказывали о не московском литературном клубе «Бригантина»). Они страстно интересовались людьми и событиями. Когда начался российско-китайский конфликт из-за острова Даманский, Олег и Ада отправились в зону конфликта с детьми и условными журналистскими удостоверениями. Мы их (был грех) сочли чудаками, а они – среди прочих дел – были настоящими журналистами и писали книги! Вот передо мной лежит рецензия на рукопись научной монографии «Норма и патология личностного развития (основы профилактики и коррекции)». Авторы монографии – О. В. Лишин и А. К. Лишина. Вот какой фундаментальной проблемой занимался Олег в последние годы жизни! Он преподавал педагогическую психологию и был окружён большущей школой последователей и искренних обожателей. Их концепция «была основана на совместной авторской педагогической деятельности как с “обычными” подростками, так и с подростками “группы риска”». С обычной точки зрения, подростки «группы риска» это те, к которым и подходить-то страшно. Олегу не было страшно – никогда!
В дополнение к обычной педагогической деятельности, в последние, я думаю, 10 лет Олег и Ада начали активно (и лично) участвовать в организации и деятельности групп «Дозор». Эти группы сейчас, через полвека после окончания Великой Отечественной, продолжают поиск и перезахоронение останков солдат, когда-то оставленных в братских могилах. Старший сын Олега, Николай Олегович, ведёт «дозоровский» музей найденного оружия и документов, а я познакомился с «дозоровцами» на похоронах Олега – великого педагога, который не сумел и не захотел «жить тихо».
На похороны пришли несколько десятков удивительно интеллигентных людей различного возраста, некоторые – с детьми. А потом, в лесу, устроили поминки, которые мне всё хотелось назвать тризной. Быстро сколотили стол и скамьи, знакомились друг с другом (люди были из различных отрядов). Женщина средних лет сказала мне: «Олег пригласил меня раз, другой, третий, и я пришла в “дозор”, и жизнь моя стала иной, и я стала иной!». Олег умел психологически выручать не только подростков!
Ада выступила с трудом, дочь их Татьяна сквозь рыдания воскликнула – «А давайте любимую Олегову!» И несколько десятков мало знакомых людей встали в круг и запели: «Отгремели песни нашего полка, отзвучали звонкие копыта. Пулею пробито днище котелка, маркитантка юная убита» (Булат Окуджава). Да разве бывают такие поминки?! Только с ним, с Олегом было такое нежное, уважительное прощание. Что ж, попрощаемся и мы: «Руки на затворе, голова в тоске, а душа уже взлетела вроде… Для чего мы пишем кровью на песке – эти письма не нужны природе!».
Прощай, Олег! Эх, тебе бы ещё одну жизнь, ты ещё столько бы сделал!
Прощай.
Всеволод Ляшенко