«Организм — среда» или «Личность — общество»?

Методика Скиннера прекрасна для крыс, но все-таки для людей она подходит мало. Скажу по-другому: закономерности, открытые Скиннером, справедливы для экосистемы «организм — среда». А люди живут уже в другой системе: в экосистеме «человек — общество», и это две большие разницы. Поясню.

Экосистема «организм — среда» описывают жизнь простого существа в простых обстоятельствах жизни. Крыса — простое существо, и для крысы даже библиотека Академии Наук не сокровищница знаний, а только окружающая среда. Чем проще животное, тем проще оно воспринимает свое окружение. 

А экосистема «человек — общество» описывает жизнь сложное существо в сложных обстоятельствах жизни. Это ситуации, когда умный человек встречается с другими умными людьми, и тут законы выживания уже другие.

Чтобы выживать в системе «организм — среда», животному достаточно иметь интеллект. Интеллект — это способность адаптироваться к среде, к наличным обстоятельствам жизни. 

Крыса оказалась в незнакомом месте — как ей здесь себя вести? Осмотреться или бежать, сразу или попозже, налево или направо, быстрее или медленнее? Не сориентируешься на местности — пропадешь в безвестности. Обстоятельства меняются, их нужно учитывать. Соображать надо! 

Это — интеллект. 

А человеку просто интеллекта уже недостаточно. Жизнь в обществе требует умения думать, требует разума, способности ставить себя на место другого человека и понимать, что он думает обо мне.

Если я напишу любимому: «Я по тебе скучаю!», это повысит или понизит меня в глазах любимого? Как отреагирует шеф, если я положу заявление о своем уходе — он повысит мою зарплату или уволит меня по собственному желанию? 

Эти задачки — посложнее, тут обычного интеллекта не хватит. Умение думать — это способность в своих расчетах учитывать умение думать того, кто перед вами. Люди бывают умными, верно? Но тогда насколько эффективно через положительное и отрицательное подкрепление пытаться влиять на жизнь умных людей?

Ответ: это зависит от их уровня культуры. Чем выше уровень культуры человека, тем меньше на его поведение можно влиять дрессировкой. Поведение свободных людей высокой культуры определяется ими самими: их принципами, целями и ценностями. 

Методики подкрепления хорошо действуют на людей в двух случаях: когда людей это устраивает или пока люди этого не замечают. А если — замечают? Даже когда ты дрессируешь собаку, она иногда не хочет тебя слушаться. А что будет, если мужчина почувствует, даже только заподозрит, что его женщина пытается его дрессировать? — Мужчина скажет: «Нет!». Свободные мужчины в неволе не размножаются и дрессировку не терпят.

Джон Уотсон и Беррес Скиннер — великие психологи, но их методики работают в первую очередь на детей, пока те мало отличаются от животных, и на взрослых, которых поместили жить в клетках: в психиатрическую лечебницу и в тюрьму. Эти методики востребованы там, где с человеком нормально не поговоришь и всерьез не договоришься. Да, там они актуальны.

Действительно, объясни психопату, что среди людей необходимо себя элементарно сдерживать, скотина! Убеди рецидивиста в недопустимости воровства! Договорись с малым ребенком, чтобы он не писался! 

Не получится. В подобных случаях обычные слова работают слабо, а вот награды и наказания, негативные и позитивные подкрепления — да, работают.

Верно и наоборот: в обществе свободных и разумных людей все вопросы принято обсуждать и договариваться. Джентльмены разговаривают, а не кулаками машут. Жандармов в приличное общество не пускают.

Есть инструменты, адекватные уровню «организм — среда». А есть инструменты, соответствующие уровню «человек — общество». Если мы хотим быть адекватными, эти уровни путать не нужно. Каждому уровню — свои инструменты.