Как договариваться со взрослыми детьми о порядке

Наташа:

— Что касается дочери: с дочерью проходит весёлый наезд. Например, она у меня взрослая — 21 год будет, поднимаюсь к ней на этаж, а у неё разбросаны вещи, она до этого только ногти сделала или причёску. Я говорю: «Боже, такая красотка, такая барби, поднимаюсь, а у тебя здесь … У барби разве могут так вещи лежать?» — вот так в шутку. — «Я думала, на тебя посмотришь, у тебя должен быть идеальный порядок, а у тебя так вообще!» Она послушала сначала. Вот такой пример. 
Но бывает когда что-то  спрашивает у меня. Я говорю: «Здорово!» — какой-то комплимент говорю или что-то хорошее. — «Здорово, что обратилась ко мне!» — например, с молодым человеком её — «У вас такое, такое общение, но,  знаешь, мне кажется, это вот … «— говорю, как я думаю. — «Может быть, я неправа, как ты думаешь?» — Тогда это сразу проходит с ней, однозначно. И в любой ситуации, потому что их много, я каждый день под задачу делаю.

Николай Иванович:

— Мне очень любопытно, как бы наша великая Мила эту, да. Мила, как бы ты  дочке, 21 год, на тему разбросанных вещей откомментировала, когда поднялась к ней в башню высокую?

Мила: 

— Николай Иванович, я, наверное, более жёсткий человек. Для меня весёлый наезд в этом моменте не сыграл бы. Для меня 20-летняя дочка — это взрослая женщина. Я бы зашла и сказала: «Фу, я, оказывается, вырастила поросёнка!»

Николай Иванович:

— Причём вот такой весёлой интонацией, вот это был бы весёлый наезд.  

Мила:

— И при этом добавила бы: «Вот представь, сейчас к твоему папе или ко мне пришли знакомые и зашли к тебе поздороваться. Ты бы краснела, зеленела, тебе было бы стыдно, что у тебя такой бардак». Развернулась бы и ушла.

 Наташа:

— Мы можем поиграть. Она бы мне ответила: «Мам, ты вот вечно на меня наезжаешь. Вообще, это моя комната. Не надо сюда заходить. Я же не просила, чтобы вы сюда заходили. Тогда стучите и предупреждайте. А мне это нравится, у меня творческий беспорядок. Я всё нахожу, меня всё устраивает. Я же к вам в комнату не хожу».

Мила:

«Я тебя поздравляю с этим». — Я бы развернулась и ушла, не дала шанса на конфликт и на оправдания. Моё слово было бы последним. Когда я сказала: «Вот есть ситуация, ты будешь сама справляться, я тебя предупредила. И когда это произойдёт, в принципе, не приходи не жалуйся».

Наташа:

— Так задачу мы же не решили.

Мила: 

— В моём случае это сработало. Потому что, когда мой 20 летний сын, были разбросаны вещи и пришёл к нему друг, он привёл его в комнату и там был такой же бардак. Я при друге сказала» «Вот, мама была права».
Так что я, наверное, буду не такой уж хороший советчик.

Рената:

— Хочу привести свой пример. Была с Тейлой такая же проблема в 12 лет. Она не любитель складывать вещи. Я ей сказала: «Тейла, к тебе приходят твои мальчики — друзья, не девочки, а мальчики. И представляешь, ты хочешь открыть шкаф, а там вылетают твои не сложенные вещи, трусы, лифчики». 
И она так на меня смотрит: «Мам, ты знаешь, ты права». 
И после этого мы с ней заказали орднеры для того, чтобы всё было сложно: трусики, лифчики. Я именно сделала акцент на её интимные вещи, потому что девочки, чтобы не видели. И после этого она стала складывать все свои вещи не только лифчики и трусы, но и джинсы, футболки. То есть я сделала акцент именно на друзей парней, её там стало стыдно. Девочки — подружки — это так. И вот так мы решили эту проблему.

Николай Иванович:

— Спасибо.

Людмила:

— Я хотела задать вопрос Миле, как бы она поступала по отношению не к девочке, а к мальчику? 

Мила:

— Одинаково, я применила эту технику с обоими. У меня 20-летний сын Тимур и я к нему это применила, он складывает, порядок теперь постоянно.

Николай Иванович:

— Коллеги, тут Наташа поставила более серьёзный вопрос: Если дочка или сын говорят: «Вот бог, вот порог. Это моя территория, вас здесь не спрашивают». 
Мне кажется, это очень любопытный вопрос на тему отношений — семья «Я+Я» и «Мы». И тогда дочка говорит: «Мы перестали быть родными». Я правильно понимаю? «Мы перестали быть Мы. Стали «Я+Я»». Всегда ли дети хорошо осознают последствия таких формулировок? И они готовы к тому, чтобы действительно терять связь с родителями и душевную, и жизненную, и финансовую? Что думаете?

Женя:

— Я помню мы это уже как-то обсуждали. И Вы нам сказали, что если дети так говорят можно им сказать: «Пожалуйста, с сегодняшнего дня ты начинаешь зарабатывать сама, начинаешь жить на самостоятельно заработанные деньги, у себя дома и держи там такой порядок, как тебе нравится.

Николай Иванович:

— Спасибо, Евгения.

Мила:

— Соглашусь с Евгенией, хочу добавить может быть в Натальином случае это, наоборот, вызовет более конфликтную ситуацию. Потому что они уже: это моё, это твоё. Всё-таки если подойти с точки зрения как «Я+Я», тогда может быть сесть и договориться, прописать правила какие в доме, чтобы они подходили и было удобно обеим?  И объяснить, и обосновать, почему конкретно нужно чтобы были эти правила. 

Николай Иванович:

— А дочке это будет интересно?

Мила: 

— Да, это я упустила. Может быть неинтересно. Она скажет: «Тебе надо, сама и решай». И одеяло на себя.

Наташа:

— У нас было так близко, вокруг да около такой разговор был. После этого мы с ней прописали договор и, да, она сейчас работает по мере возможности: online, instagram ведёт, ещё что-то делает. Она какие-то деньги свои зарабатывает.

Николай Иванович:

— Какие-то деньги или она полностью себя обеспечивает?

Наташа:

— Обеспечивать полностью не получается пока.

Николай Иванович:

— Я правильно понимаю, что она сидит на твоей шее?

Наташа: 

— В большинстве да.

Николай Иванович:

— И ты позволяешь ей так себя вести? 

Наташа:

— Дело в том, что я, может быть, другой какой-то вопрос затрону, мне с неё спрашивать, как с семьи «Мы». Знаете, она выросла в семье «Я+Я» перетекающее в «Мы», мы наигрались и опять перешли в «Я+Я». Здесь ещё мы с мужем по-разному жили и устраивали отношения. Поэтому сейчас мне с неё спрашивать с 21-летнего ребёнка, которая жила и видела по-разному все эти вещи. Я, наверное, не очень могу и не очень имею право.
А так хотя бы она сподвигла к тому, что она уже зарабатывает, как-то она по-другому стала всерьёз относиться вообще к своему распорядку дня. 

Николай Иванович:

— Так с мамой разговаривать ей кто разрешил?

Наташа:

— Да, есть такие вещи. Они меня немного пугают пока. Я работаю, ещё поучусь.

Рената:

— Мне кажется, она делает это где-то не очень осознанно. Но как у меня с моей дочкой было, у неё  данный момент переходный возраст. Она хорошая, покладистая девочка, но она тоже стала проявлять своё «Фи». И я с ней больше не как мама с дочкой, а как подружка с подругой и когда она ощущает, что она моя подруга, я её подруга, в очень близких отношениях, у нас отношения с ней становится очень хорошие. 

Николай Иванович:

— Верно, я тебе скажу, конечно, конечно, когда ты перестаёшь её контролировать и она может делать всё по-своему, конечно, ей нравится. В этом случае она даже будет тебя меньше терроризировать, она тебя пожалеет.

Рената:

— Я контролирую её как контролировала, но у нас с ней получается более такие, наверное, ещё теплее отношения. Вот это ей нравится.

Николай Иванович:

— Я спрошу у лидера сегодняшней встречи, когда будет время я, с удовольствием, с Ренатой побеседую. Мне так интересно разобрать отношения с девочкой, вступающей в подростковый возраст.

Мила:

— Николай Иванович, Вы заметили момент, насчёт кто позволяет ей так разговаривать с мамой. Может к этому подключить папу? Поговорить с мужем, чтобы он сделал дочери замечание, что с мамой и моей женой, в моём доме я не позволю тебе так разговаривать. Ты будешь относиться к своей матери и моей жене на 100% с уважением. Это не обсуждается.

Николай Иванович:

— Мила, я двумя руками.