Искушение. Поэма

«Когда, молчаньем оглуша,
Луна поднимется в тумане,
Мелькнёт таимая душа
В моём заветном талисмане.

И ночь откроется, как бездна,
И в холоде передо мной
Возникнет в облике железном
Кого зову я Сатаной.

Его приветствие тиранит
И привлекает, как магнит.
Бездонный взор его манит,
Но обжигается и ранит.

Какая тайна нас роднит?
Его глаза неумолимы
И говорят мне, что могли мы
С ним вместе быть среди орбит…»

О чём он бредит? С этим, братцы,
Неплохо было б разобраться…
К его запискам доступ есть.
Мы можем многое прочесть.

 

Часть первая.
ВСЕЛЕННАЯ БЫЛА ДОБРА

Юноша бледный со взором горящим,
Он рано сказал: «Ищи – да обрящешь!»
ему восемнадцать, пред ним МГУ,
«Прорвусь!» — и прорвался. Сказал: «Я смогу!»
Он хочет взобраться, боится сорваться,
ради успеха готов разорваться,
он наглый, он честный, он молод и смел,
он пишет стихи!
За такие – расстрел.

                          ***

Вселенная была добра.
Я выбирал: вот путь добра.
Служенье людям, помощь бедным.
Любимая, я буду бедным!
Всю жизнь горбатиться.
А смысл?
На этом месте мысли кисли.

Другой мой выбор – я один.
Один – и миру господин.
Я на вершине Эвереста,
Но на вершине — мало места.
Всех лишних – в шею, вон гони,
Они давным-давно уснули.
Тех, кто качнулись – подтолкни,
Чтобы тебя не подтолкнули.
Слетели в пропасть? Это зло?
Возможно, им не повезло.

Путь зла. И что? 
Ты что притих?
Какая мне с того невзгода?
Ведь зло – для них, а мне свобода.
Секрет я знаю: «Буду сильным!».
Вселенная добра к всесильным…

                          ***
Послушав, чёрный прокурор
Вздохнул, и, не вступая в спор,
Чеканит следующий вывод:

«Такой страну не осчастливит.
Мы все глядим в наполеоны,
Двуногих тварей миллионы
Для нас орудие одно...
Всё сказано уже давно.
Не нужен здесь особый метод,
Похоже, случай тут уныл:
Как ни крути, товарищ этот
На тёмной стороне луны!»

Но отвечает адвокат:

«Послушайте, любезный брат,
Когда бы было всё так просто,
Другим бы был двадцатый век…
Не было б на земле нароста
С названьем странным человек.
Пред нами – на распутье воин.
Он в поиске – и тем достоин».

                          ***
Герой глядит вперёд, в пространство
И повторяет без жеманства:

«Вселенная добра, я знаю,
Но у неё своя игра.
Вот я стою и размышляю:
К кому Вселенная добра?
Хочу богатство и известность,
Но сволочиться – не по мне.
Хочу весь мир, но в голове
Порядка нет, есть только честность.
Вдруг в человеке что-то есть?
Ведь честность там же, где и «честь»!

ВСТАВОЧКА ИЗ СТИХОВ ТЕХ ЛЕТ

«Вы за мою печетесь нравственность
Совсем напрасно — так я думаю.
Во мне осталась... разве злость?
И та — испорченная юмором.

Да, я такой вот. Ну и что же?
Да не шарахайтесь при встрече:
Я никого не потревожу
И никого не изувечу...

Мораль — такая ж экономика!
И быть злодеем мне — невыгодно.
Среди людей удобно нолику,
И я им стал бы мигом! Но...
В душе бушует молодечество —
Мечту лелею я, неистов:
Передушить всех гуманистов
И осчастливить человечество».

Я о величии мечтал,
Мечтал о славе, женщин вволю
И золотой иметь металл.
Но бог иль чёрт другую долю
(иль дулю)
Мне подарить предпочитал.

Тогда, в то время нам, студентам,
Как детям или импотентам,
Давали много лет подряд
Трудиться только понарошку.
Когда-то слали на картошку,
Ссылали летом в стройотряд…

Я в стройотряде был не дорог.
Хоть не валялся на траве,
Я заработал рубль сорок
И кирпичом по голове.

Нам врали все – мы шли навстречу,
Привыкли, что вокруг обман…
Мы пополняли не карман,
А лексикон народной речи,
Негромко ругань бормоча.
На стройках слышен был не Пушкин.
И я писал свои частушки
В больнице после кирпича:

ВСТАВКА ИЗ ТЕХ ЛЕТ

«Сильна Советская держава!
По мостовой шуршали шины —
И мимо, мимо проезжали
Великолепные машины.

А где же равенство и братство?
За что в семнадцатом бузили?
Мне тоже хочется кататься
В большом красивом лимузине!

Давайте поровну делиться —
Да здравствует такое братство,
Чтоб я забрал свое богатство
И с ним уехал за границу.

Я не хочу таких традиций,
Чтоб для скотов родного края
Я принуждаем был трудиться.
Я — за скотов не умираю.

Я опускаю ногу в стремя
И уезжаю греться в Сочи.
Пуская утрудится рабочий
В свободное от пьянства время!

Я буду на своей вершине.
Любым путём деньгу добуду —
Придёт черед — я тоже буду
Кататься в собственной машине
На зависть всем хорошим людям».

Здесь желчь – не суть души потешка,
Не жалоба «хочу авто».
Я утверждал, что я не пешка.
Я не согласен на «ничто».

Что б ни кричал, я кукарекал
Не про машину или дачу.
Про «осчасливить человеков» –
Не просто фраза, а задача.

Под солнцем, ветром и в ненастье
Я повторял, как мантру, спич:
Моя судьба — не класть кирпич,
Моя задача — делать счастье!

Звонок с урока, тихий класс.
Учитель, я, подруга Настя
Собрались вместе в одночасье
И, как обычно, спорим час
Как подарить всем людям счастье
И подарить его сейчас!

Не суть «Нет денег». Деньги – ил!
Я не про это говорил.
Теряли время! Тут я злился.
Но не сдавался, я не слился!
Я не сливался, я – творил!

Что делать вечером на стройке?
Народ резвился, пел и пил.
А я писал — не за пятёрки!
Науку строил — я любил!

Вечор, степная деревенька,
Сарай, в нём странный мальчуган,
Я за столом пишу нетленку
А под столом – один братан,
Другой братан лежит у стенки
И оба пьяны вдрабадан.

Я за столом пишу нетленку.

ВСТАВКА ИЗ ТЕХ ЛЕТ

            Два Князя

«И плащ белел, и голос – диво,
И речь его была красива:

Забудь моё иное имя,
К восторгу подготовь уста
И вспомни Будду и Христа —
Я молча встану между ними.

Во славу памяти отца,
Подвластен лишь свободной воле
К престолу вечного творца
Иду я в светлом ореоле.

А ты, слепец, не видя Бога,
Бежишь во мрак, себя стыдясь.
Твой путь — короткая дорога,
И суть твоя — земля и грязь.

Восстань, земля! Оформись, грязь!
Достоин человечьей стати
Возглавь мятущиеся рати —
Со светлым ликом новый Князь!

Среди ликующих знамён
Направь войска, поддержан ими,
И — выбери среди имён,
Забыв свое иное имя.

Но отвечает тот, кто в чёрном,
С усмешкой в голосе упорном:

– Витаешь ты, бесплотный дух,
А плоть моя груба и зрима.
Стихийной силою прилива
Она ломает тесный круг.

Что ищешь ты на чахлом древе,
Страшась забыть о силе-зле?
Ты будешь первым — но на небе.
Я буду первым — на земле».

 

 

Часть вторая.
ВСЕЛЕННАЯ УСТРАИВАЕТ АД

Задача в лоб. К себе примерь.
И как её решали вы бы?
Подкрался, как холодный зверь -
И жизнь взорвал проклятый выбор.

Я помню год. Четвёртый курс,
Москва, психфак, нам скоро в люди,
Мы комсомол, мы знаем курс,
И знаем, что не можно думать.

Но можно ведь не говорить,
И можем мы договориться –
Мы будем меж собой дружиться.
А всех других… А их топить.
Зачем нам с мусором возиться?


ВЫСТУПЛЕНИЕ АНДРЕЯ

Я посмотрел: теперь он в Ницце.
Владелец модных галерей.
Его зовут… Ну, пусть Андрей.
Он предложил договориться.

«В полнейшей тайне — это важно! -
Мы образовываем круг
И впредь заботимся о каждом.
О каждом — каждый. Каждый друг!

Ну, а все те, что там, за кругом…
Считайте, им не повезло.
Для них мы будем их недугом.
Для них мы – мировое зло.

Мы все хотим достичь успеха.
Кто с нами — друг, не с нами – враг.
И, если кто-то нам помеха,
Мы вместе скинем всех в овраг.

Я предлагаю нам быть вместе.
Когда мы вместе, мы без мести
С любыми быстро разберемся.
Когда мы вместе – мы пробьемся!

Мы лучшие, и мы умны.
Никто, как мы — и все под нами.
Кто за? Мы станем господами,
И наша будет полстраны.

Прошу желающих остаться!»

Был скуп у дьявола улов:
Народ застыл. Потом без слов
Стал тихо-тихо расползаться.

Я одевался у дверей,
Когда он предложил такое.
Что обсуждать? Он прав, Андрей,
И он ужасен правотою.

Но я не трус, гора амбиций.
Мне нравились азарт и риск,
И пусть победный обелиск
Взлетит итогом репетиций.

СНОВА ВСТАВКА ИЗ ТЕХ ЛЕТ

«Я не родился. Поколенья,
Быть может, сменятся гурьбой,
Не пережив моё рожденье...
Не каждый слышит голос мой.

Но я приду к вам! Я прииду!
Мой час придёт, пробьёт, и я —
Я буду ваш любимый идол,
Ваш бог и смысл бытия.

Я к вам приду и лик открою.
Узришь: над преданной землёй
Лечу я утренней зарёй -
И — веет дух мой над землёю...»

И грянул ад!
А в чём страданье?
Мне нужно было по уму.
Любой ответ. Но – почему?
К решенью нужно основанье.

Куда как просто: путь добра!
Лишь он хорош, не то – лукавый!
И что? Чем плох? Неглупый малый.
А книги пишут шулера.

Я за добро – и он туда же.
Бери добро, добро хватай!
Ты будешь радостней и глаже,
А хай людей? А что нам, хай?

Я не люблю жестокость волка,
Я не ленив, не бестолков -
Пойду, возьму с собой двустволку
И лес очищу от волков.

Волков не стало? Стало дружно?
Ан, нет! Как волки далеки –
Хиреют зайчики. Им нужно
Чтоб рядом были их клыки.

Я буду волком средь зайчаток,
У слабых отнимать добро.
А слабый кто? Коль сил нехваток,
Ты — слабый, друг! Не повезло...

И снова с нами те года:
Прочувствуй мироощущение
Того, над кем горит звезда -
Его звезда и восхищенье.

«Над миром памятник вознёсся
Величественен, как героика...
Земле не выдержать колосса!
Но мой закон отнюдь не логика.

Рыдайте! Вам не заблистала
Корона путеводной радуги!
Толпитесь вы у пьедестала,
Друг другу наступая на ноги.

Вы смотрите на ноги, вниз.
А обелиск стремится ввысь.

Не пошатнет его нимало
Ни ветр, ни почвы колебание —
Лежат недвижимые камни
В его могучем основании.

Свой памятник построит сам
Не тот, кто сгорбится под ними,
Но только тот, кто к небесам
Глаза восторженно поднимет!»

Я о величии мечтал…
Что я решил?
… Да я устал.
Как лошадь старая, я встал.
Решенья не было, ребята.

Тут логикой не дотянуть.
Докажем — стой! Докажем – в путь!
Докажем много или мало,
Нам на работу иль на дачу -
Ответ подтянем под задачу.
Тут логикой не дотянуть.
… Ещё чего-то не хватало.

Всё тот же год. Четвёртый курс.
Диплом, тружусь, обычный курс.
И тут, нежданно, телеграмма:
«Наш папа умер. Жду вас. Мама».

 

Часть третья.
ВСЕЛЕННАЯ ДАЁТ ОТВЕТЫ

Я телеграмму не вместил.
Меня мне было маловато.
Шептали губы: «Папа, папа!»
Глаза застыли, ноги – вата.

Я в ночь ушёл, чтоб пасть без сил.

И был мне сон. Плыло виденье.
Я сделал шаг в волшебный зал
И записал произведенье,
Где ничего не сочинял.

Оттуда слова не отдам.
Не вырезать и не прибавить.
Я не устану вечно славить
Затерянные те года.

 «Мой ладный, бедный, старый дом!
В твоих просторных коридорах
Молчание застыло в шторах —
Оно хозяйничает в нём.

В том зале, обращённом вдаль,
Где много лет никто уж не был,
Стоит расстроенный рояль
А утром в окна входит небо.

                 * * *
Пусть падает ко мне звезда —
В моём чулане места хватит...
Мне нравится без всякой стати
Иметь звезду или дрозда.

Кормя дроздов — старинный метод! —
На них накину свой силок.
Им новым небом будет этот
В разводах белый потолок.

Пусть трепет их и щебетанье
Наполнит комнату мою.
Я к ним взлечу и подпою...
Да будет в этом моя тайна!

                * * *
В тот самый миг, как белой пеной
Укроют плотно облака
Так опостылевшие стены,
Ко мне протянется рука.

И птицы, белые как снег,
Рассыпятся с прощальным криком,
И мне предстанет человек
С давным-давно знакомым ликом.

Я знаю — мне он будет рад.
Взволнованный неизъяснимо
Меня он, как родного сына
Введёт за руку в райский сад.

И мне откроет двери в дом свой —
Я там увижу стол, кровать...
И ощущение знакомства
Меня не будет покидать.

Но тут ворвутся мысли злые
И вырвется с горящих уст:
Но почему же дом мой пуст
И где же лица, мне родные?

Тут отвернётся он поспешно
И будто не услышит он.
И я покину этот дом
И возвращусь в свой мир кромешный.

Ищу свой дом — что выше храма,
Дороже тысячи сердец,
Ведь в нём сестра, с ней рядом — мама
А во главе стола — отец».

Я, как молитву, эти строки
Люблю твердить и повторять
Они безумно одиноки,
Но могут груз с души снимать.

А что с задачей? Всё решилось.
Само прекрасно разрешилось.

Листал альбом, и вдруг, — случайно?
Отца спросил я: где здесь бес?
Меня крылом коснулся Ангел,
И выбор навсегда исчез.

Случилось то, о чём мечтал:
Решенья не было, ребята,
Но я бездумно, на арапа,
Сказал: «Добро!» — и счастлив стал.

Я сам себе создал напряг:
Нашёл ответ, зачем мне мысли:
Теперь я измеряю смыслом
Мой каждый день, мой каждый шаг.

Звучат всегда ориентиром
Вопросы памятного дня:
Не: «Что мне – мир, что я – для мира?
Какая польза от меня?»

Какой масштаб я ни набрал -
В работе подвиг, в быте малость,
Что б я ни сделал – людям в радость
И в рост количества добра.

Часть четвертая.
МОЯ ВСЕЛЕННАЯ

Вдали остался мальчик Коля.
Сегодня я совсем другой.
Догнать меня? Устанешь, коли
Я соревнуюсь сам с собой.

По-прежнему храню привычку
Пробежкой начинать свой день,
Сравнить минуты — мне не лень
Времен устроить перекличку
И подарить мужской восторг
Себе сказать: «Я это смог!»

Из свежего, от стихотворца:
«Бегом, в полёт навстречу солнцу!»

«Я погружаюсь в сон, как в маленькую смерть…
Но продираюсь сквозь завесы мрака, -
И — здравствуй, утро! Здравствуй, жизнь без страха!
Во имя жизни выбираю сметь!

И в улицу, бегом, свободою вздохнуть
И рассказать душе про бестолковость мести.
О, здравствуй, небо! Мы с тобою вместе
Взлетим туда, где ляжет новый путь.

Бегу вперёд, а ты меня веди.
От солнца жмурюсь, ножками стараюсь, -
Ну, здравствуй, жизнь! Тут весело, я справлюсь -
С тобой и с солнцем я непобедим!»

Итак, сегодняшний обзор.
Пускай в режиме панорамы,
Но если без вранья и драмы,
Такой построю разговор.

Могу творить и честно жить
В стране, где честность не по моде.
Из всех тревог одна на морде:
Успеть полмира изменить!

Люблю я творческий котёл,
Где диалога коромысло
Всегда создам поддержкой мысли,
Что собеседник – не осёл.
Над глупостью люблю поржать,
Но глупость рядом – не прощаю,
Люблю врагов уничтожать,
В своих друзей их превращая.

Политика меня не прёт
И заставляет думать скверно:
Кто за народ - наверно, врёт.
Кто предан власти – врёт наверно.
На чью бы сторону ни встал,
Как много лет поживший мамонт,
Гляжу в магический кристалл
И вижу, что меня обманут.
Ну, пусть не каждый раз подряд,
Но знаю, что меня дурят.
К чинам хожу как можно реже,
И, знаю, это не спасёт,
Но на вопрос: «Ты патриот?!»
Я говорю, что идиот 
И беспросветнейший невежа.
Как мать, люблю свою отчизну,
Но от её вранья устал
И больше с нею не играю.
Я не сторонник коммунизма,
Не патриот, не либерал,
Я никого не выбирал
И никого не выбираю.

Религия? Путёвка в рай –
Как вип-экскурсия в Египет:
Всё включено, лежи, гуляй.
Ну, а когда напиток выпит –
На новый силы нагуляй?
Тому, кто выбрал жить Творцом,
В раю пластаться Паразитом?
Ну ладно, коротко, транзитом…
И снова – в жизнь! Клянусь Отцом,
Безделье на дух не приемлю,
Сюда вернуться бы, на землю,
Сюда б молитва привела!

Здесь сколько дел, больших и малых,
Здесь сколько расчудесных малых,
А я люблю вершить дела.

Выходит, дядя – атеист,
Богов гоняет по субботам?
Не виноват, пред богом чист:
Формулировка «атеист»
Рождает только чувство рвоты.
Я с этим мучился и бился,
И наконец определился:
Мне очень нравится деизм.
Не путайте. Что Бога нет,
Я эту тему не лелею,
Подобных фактов не имею
И допускаю, что он есть.
Я допускаю, он велик -
Вселенную воздвиг, бедняга!
Я полагаю, он мужик,
Изобретатель и трудяга.
Однако он - какая жалость!
Не дед Мороз по чудесам.
Он сделал землю, сделал сам
И вдаль ушел. 
А мы – остались.
Ну вот, и с этим разобрались. 

Сторонники такой модели
Вы знаете, не обалдели.
Клубок тугой, но он распутан.
Шутник Вольтер и мудрый Ньютон,
Том Джефферсон, философ Юм,
Философ-физик Стивен Хоккинг -
Не все из них носили смокинг,
Но все имели острый ум.
В команде с ними Бонапарт,
перекроивший всю Европу,
Жан-Жак Руссо к нам на парад,
Гоббс, Лессинг, Шефтсбери до счету.
Да Бенджамин Иваныч Франклин –
Не худший круг друзей, не так ли?

Во что же верили они?
Что мы на свете не одни.
Что бог, создавши нам планету
Всю жизнь торчать не намечал
Вокруг неё, и, создав эту,
Ушёл в предел иных начал,
Оставив в нашей голове
Великую способность: разум.
И заповеди – целых две.
Я расскажу вам обе сразу.

Звучала первая так просто –
Вам, думаю, она по росту:
«Я вам оставил этот мир.
Вначале – разберитесь с ним.
Откройте тайны и законы,
Чтоб вы сказали: «Мы знакомы!»
Платить не хочешь контрибуций –
Вначале изучи инструкций…»

Вторая заповедь была:
«Творите добрые дела!»
Она звучала, словно песня:
«Живите дружно, будьте вместе!
Кончайте вечные сраженья,
Туда вас глупость завела,
А лучший вид богослуженья –
Творите добрые дела!»
Служенье Богу не в церквах
И не в глубинах медитаций -
В изобретенье вакцинаций
И в новых светлых головах.

Бог сотворил – а мы продолжим,
В соавторстве с Всевышним — сможем!
Мы вместе на одном проекте.
Понятно – разность в интеллекте,
Но раз он что-то мне доверил,
То, видимо, во что-то верил.
И, как товарищ с головой,
Оценит сделанное мной.
Ну, тут подклеит, тут подрежет,
А в целом, думаю – поддержит!

А коль накажет, и сурово -
Приму смиренно, как урок.
Но это как-то бестолково -
Я делал всё, что только мог!
Я не халтурил, не ленился,
Людей любил, на них не злился,
Возможно, где-то был не гибок.
И что - бывает без ошибок?
За это умный не накажет,
А результаты жизнь покажет.
Какая разность мне, - Господь
тут был, Аз есмь иль где далече?
Подробности при скорой встрече.
И хватит языком молоть!

Моя задача – не лениться,
Учить и заново учиться,
Чтоб лучшее оставить жизни
Как добрый след, как дело жизни.
Мне это завещал отец.
Господь поддержит - молодец!
 

             ***

Пускай немного мне осталось,
Не видит это медосмотр.
Живу, как будто восемнадцать.
Модель проста: иль мёртв — иль бодр.

Ну да, не Ротшильд. Не манят
Меня красотки, и не надо!
Мне твоего довольно взгляда
Жена моя, любовь моя.

Пускай вокруг меня утюжит –
Моргни - и разом обожжёт,
Со мною жизнь, похоже, дружит;
Наверно, даже - бережёт!

Люблю людей, они меня.
Горжусь детьми, учениками.
Любуюсь травами, лугами
И не хочу судьбу менять.

Но если ночью, одинокий,
Блестит таимый талисман,
Зовёт высокою звездою…

Его всегда беру с собою:
Люблю красивые брелоки!

                
Часть пятая.
ОТ КОНЦА — К НАЧАЛУ!

Июль 2022 года. Хотел заканчивать поэму, но приехали новости...

Июль 2022 года. Ваня.

Звенели лета колокольцы.
Июль пришел, наполнен солнцем.
Но оказался наковальней.
Во-первых, умер сын. Мой Ваня.

                  ***

   Тридцать шесть – немного рано.
   Тридцать шесть - не разговор.
   На тебя мы смотрим с мамой,
   Смотришь ты на нас в упор.

   От тебя мы ждали дочек…
   А тут нате, ё-моё,
   Ваня, Ванечка, сыночек,
   Продолжение мое…

Какое небо над тобой!
Прозрачное, с зовущей синью...
Кричат стрижи наперебой...
Стою и думаю о сыне.

Над полем ветер, полон света,
Зовет побегать взапуски.
Я знаю, Ваня, это ты
Меня зовешь на праздник лета.

Земля усыпана цветами:
Боец, мальчишка, педагог.
Ковид. Бывает. Но, меж нами:
Прости, сынок, не уберег...

                  ***

Нет, я не плакал. Моя мать
Была спартанкой. Я немею.
Привычки плакать не имею
И не хочу приобретать.

...


Итак, июль, прощанье с сыном,
Но наступило "Во-вторых".
Клин вышибают только клином.
Мне вбили крепко, за двоих.
Чтоб не ходить куда далече,
Меня ждала со смертью встреча.

СПУСТЯ НЕДЕЛЮ - РЕАНИМАЦИЯ

Пришёл ковид, принес гостинца…
Теперь – суровая больница.
И строгий врач, зав отделенья,
Высокий дан по каратэ
Со мною смотрит на КТ,
Как на святое откровенье,
То с ужасом, то хохоча –
И взгляд исполнен изумленья.

Что б изумленье – у врача!?

Хороший врач, по мне, как идол:
Могу я слов не понимать,
Но головы мне не поднять,
Пока не справлюсь записать,
И доктор текстом не обидел…

Вам рассказать, что он увидел?

"Реанимацию прошёл
И выжил — это хорошо...
От боли дикой как спаслись?
Наркотики? И вам достались?
Как хорошо к вам отнеслись...

От боли стену грызть — не радость.
Вас кто-то назовёт живучим,
Кто поумнее — сверхвезучим.
На мой взгляд, все несут муру.
А я, имея документы, 
такие расскажу моменты,
что слов про вас не подберу. 

Конечно, к вам пришёл ковид,
не страшненький такой на вид,
но от него проблемы наши:
температура тридцать девять.
И он, не сложно мне поверить,
задел надпочечники ваши.

Надпочечник — наш добрый зверь,
источник смелости и страха,
вот здесь у вас он, под рубахой. 
Он не работает теперь.

На нём прорвался важный тромб.
Вот посмотрите — этот ромб -
куда пролилась эта кровь,
и ткань, которую убила.

Здесь опухоль была. Вот след.
Но опухоли больше нет.
Случайность? Нет. Ну вот никак!
Из тромба кровь убила рак!

Ковид железом вас зажал -
надпочечник напор сдержал,
пожертвовав одним сосудом,
который следующим чудом
ударил в раковый анклав,
своею смертью смерть поправ.

И мой вопрос: какая сила
Там, наверху, спасла вас вновь?
К чему вас сверху, там, — готовят,
К чему хранят, от бед отводят?

К вам небеса неравнодушны.
Тут смерть росла, её етить...
Вы живы, сэр. Теперь вам жить,
любить, трудиться и творить.
И операции не нужно!"

ТАК…

Восстань, пророк? Ужель опять?
В кой век досталось мне родиться…
Ну ладно, нам не привыкать:
Коль надо, можно потрудиться.

Коль, надо…

И СНОВА ВСТАВКА, КАК ПРИВЕТ
ИЗ ТЕХ МОИХ ВЕСЁЛЫХ ЛЕТ

«В больницу эту, хил и слаб,
Едва живой я притащился,
И мой спаситель эскулап
В халате белом мне явился.

И он к груди моей приник,
Зачем-то снял кардиограмму,
Теперь он ей пугает маму,
А я к такому не привык.

И он мне в вену шприц вогнал,
В другое место клизму вставил,
Таблеток целый килограмм
Зачем-то проглотить заставил.

Вонзил укол, издавши клич,
И у меня отнялись ноги.
И врач с улыбкой, словно боги,
Диагноз сделал — паралич.

Как труп, на койке я лежал.
Я помню, было очень рано,
Но глас врача ко мне воззвал:

«Уже пора вставать, красава!
Куда бы жизнь ни привела,
Долой пустые разговоры,
Протри сомкнуты негой взоры,
Вас ждут великие дела!»

***

Пришла желанная награда…
С голубизны седых небес
Вдруг прозвучало:
«Эй, балбес!
Всё нужно начинать сначала.
Вставай, дружок, работать надо!»

Мы отвечаем дружно:
Yes!