Деньги и духовность: умная благотворительность

Деньги и духовность — тяжелейшая тема. Про деньги все знают все, кроме того где их взять, а что такое духовность — не может определить никто. Чтобы в этом разобраться, я начну с разговора о благотворительности.

По моему глубочайшему убеждению, каждый порядочный человек должен заниматься благотворительностью. И не надо говорить, что пока рано, что у вас пока нет на это денег, — ваше «рано» никогда не превратится в «уже можно и пора». Не надо ничего ждать, сколько бы ни было у нас денег, 10% от своих денег, сил и времени — отдаем тем, кто нуждается. Помогаем, поддерживаем, творим благо! Во многих странах это абсолютно естественная традиция, это делают все нормально воспитанные, порядочные люди. И у нас, с каждым годом в нашей стране появляется все больше и больше людей, которым внутренне важно участвовать в благотворительности.

А что из этого получается? На самом деле, хвалиться здесь пока нечем. Больше всего у нас — не получается. Давайте посмотрим.

Самое простая форма благотворительности — это подарки в детдом, детишкам. Это просто и понятно. Но это — плохая идея. Почему? Привозя подарки в детдома, вы дарите свои подарки тем, кто эти подарки не ценит. У детдомовцев сейчас, кроме семьи, есть все. Хуже того, вы приучаете детей быть паразитами, привыкшим все получать, не делая для этого ничего.

Об этом трудно говорить, но заботиться о детях из детских домов — это не просто пустые вложения, это нечто хуже. Я хочу, чтобы вы знали статистику. Бестолково, но общими усилиями заботясь о детях в детдомах, мы общими усилиями превращаем их в алкоголиков, наркоманов и преступников. 40 % становятся алкоголиками и наркоманами, 40 % совершают преступления, 10 % кончают жизнь самоубийством. Только 10 % выпускников российских государственных детских домов и интернатов адаптируются к жизни. Участие в таком воспитании детей — не благотворительность, а антиобщественная деятельность.

При этом, конечно, заниматься детьми в детдомах можно и нужно. Макаренко делал это великолепно. Не получая от государства ни рубля, он самых трудных детей и подростков превращал в порядочных людей. У него была другая статистика: 97 % выпускников становились достойными гражданам нашей страны. Я много занимался исследованием жизни и деятельности Антона Семеновича Макаренко, и не зря Юнеско назвала его одним из четырех лучших педагогов 20 века. Заниматься детьми в детдомах можно и нужно, но не так, как это делается сегодня.

Есть два вида благотворительности: первая — умная, благородная благотворительность. А вторая — та, которая сейчас встречается. И она, к сожалению, совсем не умная и вовсе не благородная.

Занимаясь благотворительностью, мы хотим сделать добро — своими руками, своими деньгами — а чаще делаем не добро, а глупости. Нам кажется, что, если действовать от сердца, сердце нам подскажет верный ответ. К сожалению, это не так. Благотворитель–ность очень похожа на инвестирование — тут чувствовать мало, тут нужна голова.

А в России с этим трудно. В России понятно «жалеть», а «творить благо» непонятно. В чем разница между «творить благо» и «жалеть»? «Жалеть» — это чувства, это щемит в груди от чувства жалости. А «Творить благо» — тут нужно думать, и думать о последствиях своих действий.

А самая большая разница — в решениях. Чувство жалости подсказывает одни решения, обдумывание последствий — другие действия.

Ситуация: наш полк отступает, быстро передвигаться не может, есть раненые. За нами погоня: как спасать людей? Мы раненых не бросаем, но оставляем арьергард: небольшой отряд смертников, три человека, которые максимально задержат врага. Жалко бойцов? Жалко. Но жертвуя тремя, мы спасаем несколько сот. Это — не жалеть, а творить благо.

Кейс. Самолет, аварийная ситуация, случится может все. Две маски, мама и ребенок. Кого жалко больше всех? Ребенка. Кому нужно одеть маску в первую очередь? Маме. Тогда она лучше сможет позаботиться о ребенке.

Аналогично, если во время трудных родов перед врачом встает вопрос: мама или ребенок? Пожертвовать мамой, спасти ребенка — или спасти маму, пожертвовав ребенком? Опытные врачи знают правильный ответ: нужно спасать маму. Если вы любите детей, вы спасете маму!

В культуре «жалко» мы заботимся о ребенке. В культуре благотворительности мы заботимся о тех, кто сможет позаботиться о детях.

Кейс. Тяжело заболели два ребенка, 2 и 3 года. Обоим очень плохо. Один ребенок болен неизлечимо, по сути, идет речь о том, чтобы лишь продлить его жизнь на несколько лет. Другой ребенок точно не умрет, его вылечить можно, он будет здоров и весел. 

Вопрос: если люди руководствуются в первую очередь своим чувством жалости, кого они будут спасать в первую очередь? Кому будет больше перечислено денег?

Что касается России, то правильный ответ у нас — больше денег будет перечислено тому, кто болен неизлечимо. Его жалко. А вот поставить на ноги второго, хоть это и кажется очевидно разумным! — нет, этому ребенку помогать будут мало, его не так жалко. Тем более, на реабилитацию в стране Россия уже точно денег никто давать не хочет.

Ко мне приходят письма, как крик души. Женщина пишет: «Я в реанимации работаю, и не могу принять, когда огромные средства и силы тратят на «абсолютно безнадёжных». Работающим нормальным людям трудно пройти бесплатно полноценное обследование, зато бесплатно по полной программе в реанимации обследуются законченный алкоголик и ребёнок — глубокий инвалид, который никогда не станет полноценным членом общества. Столько сил вбухивается в пустоту. А ведь это не только деньги, но и силы. ГРаботать без отдачи трудно, можете поверить на слово.

Еще кейс. Тяжело заболели два человека, взрослый и ребенок, стоимость лечения каждого сто тысяч рублей. Вылечить реально, главное деньги найти. 

Если вы бросите клич, на кого дадут деньги в первую очередь?

Верно. 

Не на взрослого.

По статистике благотворительных фондов, в России помогать больным детям хотят 83% людей, оказывать помощь больным взрослым — 36% (в два раза меньше). Детей — жалко, поэтому больного взрослого отодвинут и будут заботиться о ребенке.

Хотя, по здравому размышлению, ставить на ноги в первую очередь нужно взрослого: от него толку и помощи определенно больше. Когда накрывают на стол, кому хозяйка должна накрывать в первую очередь: себе, детишкам, или мужу, кормильцу? Мужчина — защитник опора всем, о нем нужно заботиться в первую очередь!

Бездомным собакам мы готовы помогать больше, чем больным взрослым людям. Их — не жалко! 

У нас не культура благотворительности, у нас культура жалости!

И еще. Меня, честно говоря, каждый раз передергивают, когда сообщая в случае катастроф сообщая об убитых и раненых, всегда подчеркивают, сколько пострадало именно детей. Иногда — женщин и детей. А погибшие мужчины... — их не жалко. Расходный материал, да?

Какая самая правильная благотворительность? Это умная благотворительность.

Умная благотворительность поддерживает и защищает слабых — но не всех, а тех, которые это заслужили!

Умная благотворительность вкладывается не в детей, не в женщин, не в пожилых людей. Она вкладывается в тех, кто может позаботиться о детях, о женщинах и пожилых людях!

Она вкладывается в умных и сильных, которые помогают росту умных и сильных!

Это благотворительность, когда мы не больных лечим, а думаем о перспективной молодёжи, заботимся о умных, творческих, смелых, дельных людях, которые хотят что-то сделать для страны и в поддержке нуждаются. Если я хочу, чтобы таких становилось больше, я буду в них вкладываться.

Но здесь есть ещё один важный момент. Благотворительность касается не только физических лиц, она не только про то, куда делаю отчисления я или вы. Благотворительность — это ещё и важная характеристика бизнеса. Нашего с вами бизнеса. Дело в том, что бизнес бизнесу рознь.

Один бизнес — это открыть казино, торговать водкой и сигаретами, где можно — мошенничать, зарплаты выплачивать по серым схемам — или задерживать, по возможности не платить налоги, при необходимости гадить конкурентам. Не будем называть его «черный бизнес», это ещё не худшый вариант, это серый бизнес. Но убеждение у владельцев такого бизнеса очень категоричное: «Бизнес предназначен для максимального заработка денег в рамках закона. Точка. Кто больше заработал, тот и молодец. А бизнес и духовность — две вещи несовместные».

Но мне ближе другой бизнес, где деньги являются не целью, а средством. Это бизнес с идеологией сотрудничества, где ищутся решения win-win. В таком бизнесе руководство заботится о сотрудниках, а сотрудники заботятся о деле. Задача такого бизнеса — реализация нужных людям проектов. Задача такого бизнеса — забота о людях.

Хорошо, а духовность-то здесь при чем?

О чем говорят, когда говорят о духовности? Долго пытался понять, и пока пришел к следующему, очень простому, ясному и четкому пониманию.

Разрешите представить вам следующую таблицу, таблицу этикотипов. В таблице этикотипов представлены Потребитель, Творец, Паразит и Романтик.

Потребитель — заботится о себе за свой счет.

Паразит — о себе за чужой счет.

Романтик заботится обо всех за чужой счет.

Творец заботится обо всех за свой счет.

Творец заботится и о себе, и о других. О себе — столько и так, чтобы наилучшим образом иметь возможность заботиться о других.

Забота обо всех — это и забота о будущем, о тех, кто будет жить после нас. Построить дом, посадить дерево, воспитать сына — об этом.

«Что бы я ни делал, количество добра в мире должно увеличиваться!» — об этом.

Это позиция Творца, и ровно об этом же говорят те, кто говорит о духовности. Духовность — в нашей терминологии это просто позиция Творца.

Возвращаясь к бизнесу.

Не знаю, можно ли называть такой бизнес духовным, но название «бизнес с человеческим лицом» здесь подходит вполне. И статус «благотворительность» здесь вполне уместен, когда бизнес заботится о людях, это тоже благотворительность, благотворительность через бизнес!

Здесь люди действительно живут и работают по-другому. Когда я встречаюсь с рекламными агентами, я всегда с интересом приглядываюсь, как они продают.

Один втюхает тебе свой товар правдами и неправдами, плюс даст антирекламу товарам конкурентов. Другой продаст тебе то, что нужно тебе, но только из списка своих товаров. А третий порекомендует купить не обязательно свое, но что нужно именно тебе. Я стараюсь иметь дело только с такими людьми, и не только в продажах, но и в бизнесе.

Можно ли так вести бизнес в России? За всех говорить не могу, но я так работаю уже сорок лет, по-другому я работать не могу, не хочу и не буду. По мне, работать по-другому, ради одних только денег — стыдно. И вокруг меня всегда много людей, которые живут с таким же подходом к жизни и бизнесу. И что вам сказать… Так жить — радостно!

Поднимите руки те, кому близок именно такой бизнес: бизнес, направленный на то, чтобы делать жизнь вокруг нас лучше, чтобы не только вы лично, но и ваш бизнес оставлял после себя добрый след в жизни!

Да здравствует бизнес, заботящийся о жизни! Да здравствует бизнес, украшающий жизнь!