Скороспелые дети

Сделаться зрелым - вот цель, к которой мы ведем ребенка, и можно было бы думать, что чем скорее эта цель достигнута, тем большие победы должно было бы торжествовать искусство воспитания. Если, несмотря на это, мы не любим скороспелых детей, то причина не только в том, что нам кажется неестественным это перескакивание через поставленные природой границы, а также не в том, что, как учит опыт, скороспелые дети не лучше устраиваются в дальнейшей жизни, чем обыкновенные - а главным образом, в том странном, скажем больше, болезненном впечатлении, которое такие скороспелые дети зачастую производят. Их поведение, язык, движения и стремления в большинстве случаев совершенно иные, чем у других детей. Все или почти все детское они совсем стряхнули с себя, и контраст между духовным обликом взрослого и телом и лицом ребенка производит чуждое и отталкивающее впечатление. Это описание подходит, конечно, только к выдающимся случаям. Дети, которые преждевременно зрелы только в некоторых областях, могут во всем остальном оставаться совершеннейшими детьми.

Скороспелость может быть врожденной, т. е. развиться из врожденных наклонностей, или она может возникнуть благодаря внешним влияниям, а именно: условиям жизни, воспитанию, долгой болезни и т. п. Врожденная скороспелость, частичная или общая, - всегда очень подозрительный недостаток. Она больше, чем какой-либо другой недостаток, близко подходит к рубежу настоящей душевной болезни и слишком часто переходит в таковую. Скороспелость есть зачастую тень, которую предпосылает наступающая душевная болезнь. Особенно это относится к тем случаям, когда она одновременно распространяется на области ощущений и стремления. Такие дети чувствуют уже не по-детски, они не играют и не веселы.

Ими овладевает мрачная грусть, род мировой скорби, благодаря которой они теперь уже познают суетность всего земного. Об одном таком шестилетнем мальчике рассказывают, что он называл своего отца глупым, как только тот начинал ласкать его. Такая преждевременная зрелость бывает также нередко причиной самоубийства. Суждение опередило возраст; оно бывает зачастую остро и метко и обнаруживает знание человеческих слабостей. Стремления похожи на стремления взрослых. Зачастую проявляется сильное желание учиться, а с ним нередко связано и раннее пробуждение половой сферы. Такие формы врожденной скороспелости ведут обыкновенно к так называемому параноическому помешательству.

Врожденная частичная скороспелость проявляется главным образом в одностороннем развитии известных наклонностей и способностей, например, к музыке, к математике, механике и т. д. Это те чудо-дети (вундеркинды), с которыми ослепленные родители разъезжают по белу свету в поисках богатства и славы. Они также зачастую кончают свою жизнь в сумасшедшем доме или приюте для идиотов, или умирают вскоре по достижении половой зрелости от какой-нибудь мозговой болезни. Поэтому надо относиться с недоверием к проявляющимся так рано детским талантам. Конечно, есть среди них и настоящие истинные таланты и ранние гении, которые достигают высочайших вершин. Но только тогда, когда одновременно развиваются и другие духовные наклонности, и когда ребенок и чувствует, и ведет себя, как ребенок, мы должны радоваться таким способностям. В других случаях они не означают ничего хорошего. Также и те дети, которые выделяются в школе, идут впереди всех других, быстро проходят все классы и всегда приносят домой только пятерки, должны внушать своим родителям беспокойство, и в дальнейшей жизни обыкновенно не оправдывают возлагавшихся на них надежд. Опыт, наоборот, учит нас, что отстававшие в школе зачастую в практической жизни оказываются в первых рядах.

Гораздо невиннее обстоит дело, когда мы имеем перед собой просто приобретенную и привитую воспитанием скороспелость. Последняя всегда частичная, она распространяется тогда на суждения, на приобретенные опытом явления жизни и поведение, между тем как во всем остальном ребенок остается ребенком.

Сюда же относится не по возрасту серьезное и грустное настроение, вызываемое каким-нибудь домашним несчастием, лишениями, болезнью матери и т. д. И собственная хроническая болезнь, приковывающая ребенка на долгие годы к постели, настраивает его серьезно и грустно. Это дает ему кроме того возможность приобрести знания и суждения, далеко опережающие его возраст. Далее сюда относится боязливая заботливость о своем здоровье и личном благополучии, обнаруживаемая некоторыми детьми, растущими среди одиноких престарелых женщин, с матерью или тетками, и принимающая подчас чрезвычайно комичные формы. Десятилетний мальчик на вопрос, почему он не играет на дворе со своими товарищами, отвечает, что, дескать, он не может играть, потому что дует восточный ветер, а это может повредить его здоровью. Другой, уже тринадцатилетний мальчик, по виду совершенно здоровый и веселый, только что играл с моими детьми, к которым он пришел в гости, вдруг приходит с ложкой в руках ко мне и просит посмотреть ему горло: ему кажется, что он заболевает дифтеритом. Это, может быть, и похвальная осторожность, но ни в каком случае не детская беззаботность.

Мы должны, наконец, упомянуть еще о преждевременной зрелости рассудка, которая развивается у детей, растущих одиноко, среди взрослых. Здесь душа, не получая противовеса в общении ребенка со своими сверстниками, наполняется представлениями и духовными интересами, соответствующими больше кругу идей взрослых. Ребенок знакомится с обстоятельствами и стремлениями, совершенно не подходящими к его возрасту. Нечего поэтому удивляться, что он кажется серьезнее, рассудительнее и более зрелым, чем другие дети его возраста. Но если ребенок в других отношениях остается ребенком, то этим огорчаться нечего, тем более что нужно надеяться, что позднейшие годы восстановят равновесие. Оно становится неприятным и тягостным только тогда, когда ребенок нескромно лезет вперед со своими суждениями. Это бывает при так называемом «уме не по летам». Под этими словами мы понимаем не только преждевременную зрелость ума, но соединенное с нею удовлетворение от того, что можно блеснуть своей мудростью, и привычка высказывать ее как взрослые. Это умничанье является, следовательно, недостатком вследствие привычки и подражания.

Воспитание должно уже рано начать заботиться о том, чтобы не дать развиться скороспелости. Но его задача больше отрицательная и состоит преимущественно в том, чтобы создать ребенку такие условия жизни, которые способствовали бы его здоровому развитию и не внесли в эту жизнь никаких вредных начал. Воспитание, т. е. предохранение от скороспелости, должно начаться уже у грудного ребенка. Хотя новорожденный ребенок ведет, по-видимому, чисто растительную жизнь, его мозг все-таки уже напряженно работает; больше того, это самый занятой орган вследствие той массы представлений, которые ему приходится воспринимать и перерабатывать. Сначала восприятия органов чувств не проходят мимо, как бедные схемы, а устраиваются, как остающиеся жильцы, и овладевают центрами представлений, чтобы быть готовыми для постоянного употребления. Ребенок, или, что здесь означает то же самое, мозг должен научиться видеть, слышать, обонять и ощущать вкус. Он должен научиться сознавать и ощущать себя, как нечто противоположное окружающему его внешнему миру, должен воспринимать в себя звуки человеческой речи, связывать их в представления и переносить на механизм речи - другими словами, он должен научиться думать и говорить. Он должен научиться, наконец, составлять себе еще наглядные понятия, как например, цветок, собака, мужчина, дерево и т. п. Но все это есть задача приблизительно первых двух-трех лет жизни, задача, которая начинается, пожалуй, еще прежде, чем ребенок вышел из чрева матери. Столько бессознательной мозговой работы не вынесет впоследствии далее при самой напряженной деятельности голова ни одного ученого, сколько выносит сам по себе еще не созревший мозг.

Здесь надо удалять все то, что может помешать спокойной работе духа, и не заставлять мозг работать больше, чем он сам хочет. Поэтому мы должны часто и настойчиво предостерегать родителей, особенно матерей, чтобы они не старались в глупом нетерпении раньше времени срывать плоды. Это действительно так трогательно и прекрасно услышать из уст любимого ребенка в первый раз слова «папа» или «мама», над которыми он в тиши так давно уже работает - и именно любящие и преданные матери стараются ускорить наступление желанного события различными маленькими хитростями. Но такая поспешность мстит за себя - и здесь преждевременная зрелость ведет к болезни и смерти. «Умные дети рано умирают», - очень верно гласит народная пословица. Нужно, следовательно, давать дремать тому, что еще не хочет быть пробужденным, и уважать инкогнито духовного величия ребенка.

В более позднем возрасте ребенку нужно вовремя дать товарищей в работе и в игре. Это правило очень важно для родителей, которые не имеют детей приблизительно одинакового возраста или имеют только одного ребенка. Причина этого указана выше. Только в общении со сверстниками ребенок остается ребенком. Поэтому не нужно быть слишком педантичным в выборе товарищей.

Но с другой стороны является большой ошибкой, и, к сожалению, слишком частой, заставлять ребенка демонстрировать перед взрослыми свои скромные таланты и работы. Конечно, очень приятно и полезно когда-нибудь при случае заставить ребенка прочесть что-нибудь или продекламировать. Это приучает его побеждать свою робость и научает владеть собой, своими движениями. Но нельзя при этом преувеличивать. Совсем не годится награждать ребенка после этого громким одобрением и рукоплесканиями, как примадонну, тем более, что благодарность эта относится скорее к любезным родителям, чем к маленькому артисту или артистке. А еще лучше, когда маленькая прелестная девочка начинает обходить все общество, чтобы от каждого получить свою порцию поцелуев и печения! Что такой ребенок становится «умным» раньше времени, еще не единственная беда. Ребенок должен иметь особенно хорошие задатки, чтобы не стать кроме того и тщеславным, кокетливым и жеманным.