Биография Ирвина Ялома

Я родился в Вашингтоне, штат Колумбия 13 Июня 1931 года. Мои родители жили в России в маленькой деревушки Celtz, расположенной недалеко от польской границы. Сразу после первой мировой войны они в США. Моим домом была квартира на втором этаже продуктового магазина моих родителей на пересечении Первой и Ситон стрит. Я жил среди бедных слоев черного населения, где жизнь на улицах была небезопасна. Чтение всегда создавала мне уютную и безопасную атмосферу, поэтому два раза в неделю я ездил на велосипеде в центральную библиотеку, где проводил много времени.

Мое консультирование или другие виды воздействия не помогали: родители никогда не читали, и не проявляли интереса к науке, так как экономическое выживание было их основной целью. Я довольно капризно относился к выбору книг для чтения, и я провел целый год, переживая о выборе книг в большой картотеке от А (Джон Адамс) до Я (Зороастр). Но главной моей страстью были художественные романы, в которых я находил убежища — альтернативные, больше меня удовлетворяющие миры, и в которых можно было почерпнуть и вдохновения и мудрости. В раннем возрасте я осознал — то, что никогда не произойдет в жизни, можно создать с помощью книг.

Менталитет человека, живущего в Гетто, диктует это самое Гетто. Поэтому выбор профессии для для людей здесь был ограничен, или казался ограниченным. Все мои ровесники вслед за отцами поступали либо в медицинские училища либо в бизнес школы. Медицинское училище мне казалось ближе к Толстому и Достоевскому, я начал обучение медицине, заранее зная, что отдам предпочтение психологии. Психология показала ( и показывает по сей день) себя с очень интригующей стороны — все истории, услышанные мной от моих пациентов, казались мне восхитительными. Я считаю, что каждый пациент требует отдельного подхода, индивидуального терапевтического метода, основанного на уникальности его истории. С годами данное представление о психологии отводило меня все даль и дальше от самого центра профессиональной психиатрии, в которой на первый план выступают методы, зависящие от экономической составляющей науки, а именно — деперсонализация (в основе которой лежит симптоматика), инициативное протоколирование и краткость самого психиатрического метода для всех.

Мои первые работы были научным вкладом в профессиональные журналы. Моя первая книга, Теория и Практика Групповой Терапии, широко используется (более 700 тыс. экземпляров) в виде пособия для молодых психотерапевтов. Она переведена на двенадцать языков и выходит уже в четвертом издании. Моих издателем этой и всех последующих книг является Basic Book, с которым я до сих пор нахожусь в прекрасных отношениях. I suspect, however, that it owes some of its success to story-telling-to a stream of brief human vignettes running throughout the text. За двадцать лет я слышал студенты говорят, что она читается как роман.

Далее последовали работы — Экзистенциональная психотерапия (книга для, несуществующего в те годы, курса), Стационарная групповая терапия (руководство по ведению групп в стационарных психологических отделениях). Встреча групп: Первые Факты — научная монография, которая не издается. Тогда, в попытке научения Экзистенциональной Терапии я обратился к литературному повествованию, и в последующие несколько лет написал книги терапевтчиеских историй: Лечение от любви, Мамочка и смысл жизни (история подлинных и вымышленных историй) и три научных пособия (Когда Ницше плакал, Лжец на кушетке и Шопенгауэр как лекарство).

Хотя эти и стали бестселлерами среди широкой аудитории и часто благоприятно и неблагоприятно критиковались, они были оценены (Когда Ницше Плакал — был удостоен Commonwealth Gold Medal как лучший исторический вымысел в 1993 года и в 2009 годы был отмечен на Венской Книжной Ярмарке ста тысяч. экземплярами, распространенных среди жителей Вены совершенно бесплатно), я все равно собирался использовать их в качестве педагогических работ для преподавания истории в виде нового жанра в литературе — обучающие новеллы. Они переведены на многие языки, каждый, примерно на пятнадцать-двадцать языков и имели значительное распространение за рубежом. Когда Ницше плакал, например, был на вершине израильского списка продаж на протяжении четырех лет. Антология, Читатель Ялома, была опубликована в конце 1997 года. В дополнение к ключевым выдержкам из каждой из моих книг он содержит несколько новых личных эссе, которые адресованы молодым начинающим специалистам-психотерапевтам в Лечении от любви, Когда Ницше Плакал и Лжец на Кушетке. Рассказ о венгерском Холокоста (Я вызову полицию), была опубликована в виде книги на нескольких языках (немецком, турецком, испанском, португальском, голландском). В настоящее время я работаю над романом о Спинозе.

Моя жена, Мэрилин, получила кандидатскую степень в сравнительной литературе (на французском и немецком языках) Джона Хопкинса и имела успешную карьеру в качестве профессора университета и писателя. Ее многочисленные работы включают: Кровные Сестры, История Груди, История Жены, Рождение Шахматной Королевы, и (в соавторстве с моим сыном Рейдом Яломом) Американское Место для Отдыха. Все мои четверо детей живут в Сан-Франциско. Каждый из них выбрал различные карьеры: медицина, фотография, творчество, театральны руководитель, клиническая психология. Пять внуков и сплошные счета.